Сибирские огни, 1940, № 4-5

нарт и сто зверобоев. В три дня они за- бьют и вывезут сто тысяч бельков! — Обдирать будем на берегу, — уве- ренно говорил директор совхоза. — Глав-/ ное, добыть и выбросить со льда на твер- дую землю. Для государства это вроде зо- лотого прииска... На тридцать километров разбросаны самородки! Ого! Для стройки •социализма имеет значение каждая тысяча рублей!.. «Что ж, если переменился парень — отлично!» — подытожил Колька свои про- тиворечивые мысли и, тряхнув головой, подмигнул. Расстались по-приятельски. — Только, смотри, не зевай, — дал Колька совет. — Не сегодня-завтра бель- ки станут линять, а «хохлуша» — ма- лоценный товар. Бей немедленно. Бей и вывози — это правильно. Ободрать успе- ешь. Ермини снисходительно усмехнулся. — Кому ты говоришь? ¥ меня, брат, всякая мелочь взвешена. Хочешь подпи- шем соцдоговор? — Давай, — серьезно отозвался Коль- ка. Они вынули записные книжки и тут же на нарте составили обязательства. Ермини размашистым быстрым почерком написал свои в пять минут. Ему это дело, повиди- мому, было хорошо знакомо. Колхозники же составляли соцдоговор впервые. Они совещались, обсуждали мелочи. Колька вол- новался — первый социалистический дого- вор! Это не шутка!.. — Отряд зверобоев из колхоза «Новый Ямал» берет на себя обязательства, начи- ная с сегодняшнего дня, 22-го марта, вы- давать по три тысячи шкурок белька еже- дневно. Шкурки должны быть сняты без брака, вывезены на землю и сохранены. Нарушить договор допустимо лишь при перемене ледовых условий или в случае ураганной погоды, — зачитал Колька при общем молчании. — Я записал просто цифрой: «мой сов- хоз обязуется дать продукции в восемь раз больше колхоза «Новый Ямал», — с улыб- кой превосходства ответил Ермини. Четверо друзей молча смотрели на доро- гую малицу, на пышно-нарядные кисы, на четверку крупных, сильных быков, беше- но рванувших легонькие нарты. Случайная встреча всколыхнула воспоминания и по- родила спутанные мысли, в которых труд- но было разобраться. Хотелось верить и не верилось. Простодушный Майма с присущей ему прямотой высказал общее сомнение: — Гляди-ка каким франтом выглядит!.. Выходит так: нас двадцать пять человек, не считая начальника, а у него сто — и, вдруг, в восемь раз! Или уж мы так пло- хо работаем? Колька уморительно подмигнул, льды ог- ласились веселым смехом. — Ну, ребята, обязательство подписа- ли — айда на работу! — громко сказал Мартим. — Солнце вон где! 6 Колька Серпиу лучше всех своих свер- стников знал охотничьи приемы и секреты, свободнее их разбирался в иероглифах звериного следа, ловче работал, метче стрелял. Эти качества и создали ему ре- путацию превосходного охотника. Но не- нецкий народ — сплошь охотники, про^ мышленники, звероловы, стрелки. Среди них можно завоевать первенство, но уди- вить их или заставить преклониться пе- ред меткостью глаза или мастерством охо- ты немыслимо — каждый из них в той или иной степени мастер и снайпер. Резче сказывалось превосходство в бы- строте соображения, в хорошей памяти, в уменьи подметить типичные особенности каждого явления, найти основное звено интересующего вопроса. В этом отно- 1 шении природные способности ставили Кольку далеко впереди его сверстников. А' главное, чем он завоевал авторитет и ува- жение, — это то, что у него слово не расходилось с делом. Еще в детстве узкий замкнутый круг сурового кочевого быта преподал Кольке несколько примитивных истин, которые он свято чтил: нельзя красть, обсчет — кража, хитрость и обман — пути к кра- же. Посул, независимо от его ценности и значения — обязательство. Или ты дол- жен его выполнить, или станешь обман- щиком, пустым болтуном. Пример отца, всю жизнь трудившегося, не признававше- го возможности поживиться за чужой счет, воспитал в Кольке уважение к труду и не- приязнь к эксплоатации. Молодой охотник любил шутку и был веселым, общительным товарищем. Но он не терпел издевательств. Сам мастер на выдумки, Колька ценил изобретательность других как в серьезном деле 1 , так и в развлечениях. Но если выдумка грозила несправедливым ущербом или наносила не-