Сибирские огни, 1940, № 4-5

апатией лрэчвх родов. Особенно чванятся кулачьи роды. Как же — князья!.. А Колька Серпиу, наперекор старикам, завоевывает с каждым годом все большую популярность среди сверстников, с каж- дым годом втягивает все больший круг ненецких ребят в свои артельные дела. И как на зло ему сопутствует удача, о нем кричит молва. Началось с птичьих охот, потом пошел песец, дальше явились осетры, о которых протрубили чуть ли не до самого Обдорска. Ребята посходили с ума. Наконец, до чего дошло! Колька, молокосос Колька, сын голоштанника Сандо Серпиу, сбирает на промысел все чумы Дальнего Ямала! Кощунствует! Хочет растоптать святой закон' о нерушимости земли и во- ды. Землю крушит, рвет порохом. Озера Ямала пускает одно на другое, как будто это голодные щенки-крестоватики, готовые вцепиться друг другу в горло. Однако древний бог «Края земли» — Ямала—'не допустил подобного попрания исконных законов само — едина. Вся колькина хитрость осталась напрасной и бесплод- ной. Земля не подалась, воды о презрень- ем отвернулись от богохульника. Еще не- известно, останется ли он цел и как вый- дет из этой истории, покрывшей срамом весь нечестивый род СерПиу! Пока он сбежал, но от карающей руки бога Ямала куда убежишь!.. Так толковали старики. Молодежь, под впечатлением неудачи, притихла. Чумы один за другим покидали возвы- шенность Арро-то. Визгливый хохот Нари- ча заливался настойчивей и переходил от кочевья к кочевью. К колышному приезду от пятидесяти семи чумов осталось не больше двадцати. — Еще четыре уложились и хотят сегодня двинуться, — сказал встревожен- ный Ячики. На бугре работы замерли. Он стоял в сиротливом одиночестве. Ребята, узнав о колькином приезде, потянулись к озеру. — Зовите, пусть все идут. Сейчас же приступаем к работе. Через неделю добу- дем столько рыбы, что Ямал ахнет! Айда, ребята, кличьте всех! — громко распоря- жался Колька. Никаких колебаний, ни малейшей не- решительности! Он потрясал в воздухе какими-то тремя сверлами, подобия ко- торых ребята не видели в жизни. Они бы- ли завезены на факторию с целью устрой- ства естественного хранилища яла мяса а и рыбы на летний период в мерзлоте. — Сегодня же сделаем первые взрывы! Вы увидите, как эта дурацкая перемычка полетит на воздух. Ого! Только комья посыпятся! Молодые стекались, старики выглядыва- ли .сквозь отверстия чумов. В колькиных руках завертелось первое сверло. Он* нажимал на него грудью, вер- тел с силой ручку колеса. Брызнули в стороны блестящие на отрезе стружки и, упав на влажный теплый мох, сразу тускнели, таяли. —| Ячики, иди сюда. Гляди, вот так- Нажимай! Верти!.. Мартим, присмотрись, как у меня выходит — возьмешь третье!.. Ненцы столпились, не спуская глаз с вращающегося сверла. Дыры уходили все глубже и были правильно круглой формы, как трубы. Передав работу товарищам, Колька во- зился с устройством зарядов. Здесь он так же приспособил двух помощников. Работа кипела, руки были в движении, а в голове назойливо мелькало: «А что, как опять неудача!»... К вечеру заложили восемь патронов. Колька сознательно взял меньшую тол- щину слоя мерзлоты, чтобы эффект был сильней. Шнуры зажгли от свечек вдвоем с Ячики и быстро побежали к толпе. — Считай, сколько будет взрывов, а то потом может случиться несчасть». Хорошенько считай. Первый удар был очень сильный и вслед за ним второй. Потом несколько взорвалось почти одновременно, опреде- лить сколько именно — было невозможно. От дыма померкло солнце. Столбы комьев вздымались на высоту в несколько метров, тут же на бугре обрушиваясь обратно. Это произвело впечатление. Не только бежала молодежь, но и старики, подобрав длинные малицы, спешили от чумов к озеру. Наверху перемычки все было разворо- чено. Как попало громоздились кучи кусков больших и малых. — Уррра! — не сдержал Колька охва- тившего восторга. — Уррра! Двадцать молодых глоток подхватили, и долго гул несся по воде озера, по травам тундры, отдаваясь многократным эхо. — Теперь, ребята, быстрей —• лопаты. Чем дольше кучи будут лежать, тем труд- ней их сбрасывать.