Сибирские огни, 1940, № 4-5

своему чуму. Колька хотел и не решался дать отцу совет, не зная, как тот отне- сется. Дело казалось серьезным. — Боюсь, эта сволочь собьет стари- ков с толку, — сказал он, решив подойти к вопросу не прямо. — Какая? — Нарич. — 1 Ничего. Не дураки. Ты это хорошо про лоха помянул. — Лох, лох, да сам не будь плох. Шли медленно, выбирая в мокрой тра- ве кочки, чтобы не промочить висов. — Поешь и сии. Завтра увидим, — после долгого молчания сказал отец. Они умели понимать друг друга без лишних слов. Засыпая Колька слышал, как -отец запрягает оленей. В полусонном сознании лениво плелась успокаивающая мысль: «Это хорошо. Пусть е'ездит в чумы»... К утру разыгрался ветер и, пошел дож- дик. Густой туман то припадал холодной косматой грудью к самой земле, то от- странялся, образуя кое-где просветы, отодвигаясь до недалеких холмов. Тогда седая его борода волочилась по тундре и оставляла за собой дымящийся след. Верхний СЛОЙ пттаявшрй почвы сбрлСИ- ли легко, но, когда обнажилась мерзло- та, работа пристопорилась. Сильными ударами вгоняли пешню на четверть ар- шина. Она застревала, как гвоздь в ду- бовом бревне. Ломке смерзшаяся масса .не поддавалась: толстое железо пешни гну- лось, гнулся даже лом. Десять здоровых парней взялись за топоры. С сильного размаха топор врезался по топорище и тогда требовались большие усилия, чтобы вырвать его назад. Мерзлота держала острую сталь, точно в тисках, а выпуска- ла с чмоканьем. Жалкий бугорок, вклинив- шийся между озером и оврагом, издевался над толпой потных, разгоряченных рабо- той людей. — Сбирать сухой мох, разложить костры! — предложил кто-то. — Будем оттаивать и удалять слой за слоем. Но как на зло дождь не прекращался, сухого топлива не было. Колька с тремя помощниками ковырял бугор со стороны оврага. Пуская в ходне только пешни и топоры, но даже долоты, они проделали отверстие, заложили пяти- килограммовую коробку с порохом и под- вели шнур. — Айда, ребята, отойдите! Будем рвать, — приказал Колька бригаде. Толпа сгрудилась в отдалении и ждала, затаив дыхание. Колька поджег шнур i отбежал. Пауза показалась очень длинной и взрыв не грохнул оглушительно, как все ждали, а 4 глухо и неэффектно про- звучал, точна что-то огромное шлепнулось в воду. Дыму, правда, получилось много, но его тотчас же снесло ветром и прибило дождем. Когда осмотрели бугор, то увиде- ли, что пять килограммов пороха лишь за- коптили продолбленную камеру, не при- чинив никаких разрушений. Отлетел с одной стенки кусок мерзлоты, однако но ь&су он вряд ли превышал эти пять кило- граммов. Колька приуныл. — Пока будем ее рубить, товарищи! г.тараsit ь не обнаружить смущения, рас- порядился он. — Мы ее возьмем иначе!.. И хотя слова свои он снабдил загадоч- но-уверенным подмигиванием, но в душе был обескуражен. Рубили в десять топоров, кололи пешня- ми и кирками попеременно. Ветер переме- нился и стих. К вечеру показалось солнце. Когда кончили рабочий день и Колька, ползая на коленях, обмерил сделанные в бугре выемки, оказалось удалили немно- гим больше трех кубометров. По расчетам же для прорыва перемычки требовалось выбрать не менее двухсот кубометров. Работа грозила затянуться на три месяца. — 1 Эх, нет дипамита! — жаловался Колька отцу. — Порох слаб. Он выстре- лил из моей камеры, как из ружейного дула. В эту ночь он не уснул. Мысль о том, что он чего-то не предусмотрел, что сила пороха неверно исчислена, а подрывные работы несомненно должны вестись по каким-то закономерным, точным прави- лам—-эта мысль мало-помалу преврати- лась в утру в уверенность. — Надо ехать на факторию, — сказал он отцу. — Поезжай. — Боюсь, наши разбегутся. -— Оставь за себя старшего — и по- езжай. — Кого? — Доверь Тусиде. — Напьется, злодей! — Спирта нет. В чумах тоже плохо спали. Громко н шопотом шли разговоры о кольвиной не- удаче. Не обошлось дело без наричева визгливого хохота. Старики угрюмо твер- дили: