Сибирские огни, 1940, № 4-5

ре всеобщей стачки, о том, какое новое содержание надо было вкладывать теперь в прежний лозунг всеобщей политической стачки. Дело в том, что с заключением мира с Японией ситуация резко изменилась. Сол- даты ехали теперь уже не на войну, а с войны домой. Измученная войной солдат- ская масса неудержимо рвалась домой, на родину. К естественному желанию отдыха в родной обстановке после всех ужасов окопной жизни, у семейных теперь присо- единялась забота о семье, о хозяйстве. В то жо время из России в армию проникали волнующие слухи об аграрном движении, о том, что в России крестьяне уже делят по- мещичью землю. Это еще более разжига- ло желание солдат поскорее уехать до- мой. Перед железными дорогами теперь встала задача возможно скорее продвигать солдатские эшелоны на запад. Черносотенные генералы в армии стара- лись использовать создавшееся положение в целях контрреволюционной агитации сре- ди солдат. На фронте командующий 3-й ар- мией генерал Батьяпов собрал 26 ноября (по ст. ст.) в Яомыни своих георгиевских кавалеров, напоил их и обратился к ним со следующей речью: «Солдаты и офицеры! Мы жаждем от- править на родину запасных, а железно- дорожные рабочие и служащие бастуют и не хотят возить их. Когда мы ехали из России, нас везли на девяти поездах в сут- ки и более, а обратно, благодаря забастов- кам железных дорог, только с трудом от- правляются два поезда в сутки... Причина этому — забастовки... В Томске народ уже расправился с этими забастовщиками и революционерами — он сжег 600 смутья- нов. И вы, господа, расправляйтесь с ни- ми так же»... Эта речь черносотенного генерала была напечатана и распространялась среди сол- дат. Другой генерал, Надаров, вел такую же агитацию и погромные натравливания в газете «Военная Жизнь». Командир 8-й Восточно-Сибирской дивизии генерал «Паш- кевич в конце октября издал приказ, в ко- тором обвинял железнодорожных рабочих и служащих в задержке эвакуации запасных. 27 ноября на станции Вайдзягоу коман- дующий 5-й дивизией генерал Полковни- ков открыто поносил перед солдатами же- лезнодорожников и евреев, которых он об'- явил «истинными виновниками того, что армия до сих «ор торчит в Манчжурии». Сам главнокомандующий Линевич распро- странял в армии свои прокламации, в ко- торых выставлял стачечников виновниками задержки запасных. Черносотенный генералитет вел свою погромную работу настойчиво и беззастен- чиво. При этих условиях малейшая за- держка движения воинских эшелонов в. связи с забастовкой могла бы вызвать не- довольство со стороны солдатской массы и послужила бы на пользу контрреволюции. Избежать слепой стихии солдатского бунта и погрома можно было только взяв движение в войсках в свои руки и напра- вив его по революционному руслу. К это- му обязывало и то, что армия но могла долгое время находиться в том состоянии полного разложения, в которое она при- шла в конце 1905 года. Высшее командо- вание армии это тоже понимало и учиты- вало пе хуже нас. Наряду с указанной вы- ше черносотенной демагогической агита- цией среди солдат, командование армии ре- шило основательно прощупать и настрое- пие рядового офицерства. С этой целью в Харбине в начале декабря генерал Нада- ров созвал митинг офицеров под предло- гом выяснения некоторых бытовых сторон офицерства, как сказано было в об'явле- ниях и пригласительных записках, а па са- мом деле для выяснения политической бла- гонадежности низшего офицерства. Откры- вая этот митинг, Надаров намеренно за- острил вопрос в своем вступительном сло- ве, которое звучало прямым призывом к погрому против стачечников и революцио- неров. Генерал закончил свою речь следу- ющими достопримечательными словами: «Пока у нас мир в армии, но, госиода, недалек, быть может, тот день, когда я призову всех вас на войну. И тогда никого не пощадим»... Призывая офицеров к вой- не против рабочих и служащих, генерал хотел знать, как будет в данном случае реагировать рядовое офицерство. Однако черносотенная программа пе встретила сочувствия даже па офицерском собрании. Созванный Надаровым митинг «господ офицеров» ясно показал, что твер- дая воля к подавлению революции какой бы то ни было ценой имеется только в ря- дах высшего генералитета армии. Рядовое же офицество в подавляющей своей мас- се или прямо настроено оппозиционно в правительству или колеблется, не зная куда ему примкнуть. «Стачечники, — говорил один офицер щ»