Сибирские огни, 1940, № 4-5

ве исполнение Чайковского и Скрябина. Они хищнически выкачивали все богатст- ва страны и насиловали душу бессарабцев, глумились над их привязанностью к рус- скому народу. Карликовые империалисты из Бухареста вели себя в бессарабских уездах в том же духе, как их высокие британские собратья — где-нибудь на бе- регах африканской Танганайки или в северо-западных провинциях Индии. Бес- сарабия дли румынских чиновников была «Дара ди афачерь» — страной наживы. Для бессарабцев она стала страной нищих. Чему все более поражаешься, перели- стывая документы того времени, это пои- стине н е и с т р е б и м о й ненависти насе- ления к оккупантам. Годы румынского владычества — это чередование народных восстаний и карательных экспедиций, ка- рательных экспедиций и народных восста- ний. В Хотине и Татарбунаре на борьбу поднялись целые районы. Против парти- занских армий действовали целые дивизии, артиллерия и флот. Это была настоящая война, даже с официальными сводками ко- мандования королевской армии: «7 сел сравнены с землей, 5 тысяч убитых. Мще- ние наших войск продолжается». Усмире- ние завершала сигуранца, стяжавшая мрачную славу румынская контрразведка. Леденящие душу вести о том, что тво- рится в ее застенках, коробили даже весьма умеренных западноевропейских пар- ламентариев, и эти хорошо воспитанные джентльмены вслух порицали румынские методы управления как несколько грубо- ватые. А благородный Анри Барбюс, при- сутствовавший на процессе татарбунарских крестьян, писал в повести,«Палачи»: «Ес- ли бы я не был революционером, то я стал бы им, побывав здесь». Пушкин, сосланный в Кишинев в на- чале 20-х годов прошлого столетия, по- любил этот край, ему милы были д о л и - н ы з л а ч н ы е, холмы и рощи Бессара- бии. Он писал, что эта страна с в я щ е н - н а д л я п о э т а , о н а с л а в о й р у с - с к о ю п о л н а . В кишиневский период создана целая горсть жемчужин пушкин- ской поэзии. Отсюда он следил за нацио- нально-освободительной борьбой греческих повстанцев против султанского ига. И вот плюгавенькие бухарестские «завоеватели» посягнули даже на память Пушкина, Они стерли, уничтожили надпись на русском языке на памятнике поэту в кишиневском городском саду: «Здесь лирой северрой пу- стыни оглашая, скитался я...» Не особен- но прочно чувствовали они себя на бесса- рабской почве, если одна строфа Пушкина могла внушить истерический страх десят- ку бравых оккупационных генералов, затя- нутых в корсеты! Можно соскоблить надпись на памят- нике великого поэта, но как зачеркнешь в душе бессарабцев чувство неразрывной общности с русским народом, его культу- рой, историческими судьбами? Режим кро- ви и железа был бессилен это сделать. «Существует известная тоска, известная сентиментальная тяга бессарабцев к за- днестровской стороне» (т. е. к СССР). Этот вывод сделал из своего отнюдь не сентиментального путешествия по Бесса- рабии румынский министр внутренних дел Мирто. Министр просвещения Румы- нии Ион Петрович, спустя десять лет после начала оккупации, с сокрушением констатировал: «По духу своему Бессара- бия теперь несравненно более русская, чем в 1918 году». И когда в исторические июньские дни 1940 года трусливые и не- задачливые колонизаторы весьма поспеш- но ретировались из этой страны, они уходили отсюда м о р а л ь н о п о б е ж - д е н н ы м и б е с с а р а б с к им н а р о - дом. * * * Сейчас все это — позади, кончился ди- кий шабаш оккупации, двойное рабство,, социальный гнет и национальное подав- ление. Сейчас Бессарабия переживает ра- достное пробуждение к свободному труду и многогранному расцвету в кругу социа- листических республик. Она вошла в нашу семью со своими плодородными пшеничными полями, золо- тыми початками кукурузы, с великоле- пием своих садов — пышным изобилием тяжелых бархатистых персиков и мато- вых слив, роскошных груш и сочных аб- рикосов, с россыпью черешен и грецких орехов, со своим прославленным виногра- дом. Его воспел в стихах Пушкин: «Про- долговатый и прозрачный, как персты де- вы молодой». Обобранной и истерзанной сестрой во- шла Бесоарабия в отчий дом советских республик, но ее раны, нанесенные ок- купацией, скоро зарубцуются. На то све- тит солнце Сталинской Конституции, на то есть братская социалистическая взаи- мопомощь советских республик многона-