Сибирские огни, 1940, № 4-5

Труеова, погибшего в бою с беляками смертью храбрых. После этой встречи прошло всего лишь несколько месяцев, и Мамонтов подхватил боевое знамя, выпав- шее из рук погибшего вожака кольчу- гинских шахтеров. Высокий пример Су- хова — этой типичной фигуры рабочего- большевика, действовавшего в первый пе- риод борьбы за восстановление Советской власти в Сибири, вдохновил и ускорил выступление Мамонтова, в свою очередь типичного выдвиженца деревенской бед- ноты и середняков, осознавших к тому времени необходимость массового восста- ния против ненавистного режима кол- чаковщины под руководством большеви- ков. Очерк о Мамонтове и посвящен опи- санию этого, завершенного славной побе- дой, периода борьбы за Советскую власть в Сибири, о котором В. И. Ленин писал: «Когда он (крестьянин. — Н. К.) увидал, что большевистские тяготы бы- ли тяготами для победы над эксплуата- торами и что колчаковская власть принес- ла восстановление капитализма держи- морд, он сказал сознательно: «Я выби- раю диктатуру рабочих масс и я пойду на то, чтобы добить до конца диктатуру бюрократической буржуазии, как он на- зывает диктатуру Колчака,.— чтобы бы- ла диктатура пролетариата, диктатура народа» (Ленин, т. XXIV, стр. 414). Мощное партизанское движение, ха- рактеризующее этот период, ни в коей мере не было стихийным. У его истока лежит организующая и вдохновляющая на борьбу деятельность таких замеча- тельных людей большевистской партии, как Петр Сухов, а в момент нарастания оно, нуждаясь в политических руководителях, получило их опять-таки IB лице большеви- ков. Главные центры, направляющие пар- тизанское движение, определяющие его тактику и дающие ему политические лозунги и задачи, находились в городах, в рабочих поселках, где действовали ушедшие в подполье, но сохранившие боеспособность и наладившие крепкую связь с массами, в том числе с деревней, большевистские организации и комитеты. Они возглавили целый ряд рабочих вос- станий против Колчака, они поднимали на борьбу с черным адмиралом массы бедноты и середняков я руководили ими. Попытку рассказать об этой замечатель- ной героической работе большевистского подполья К. Урманов сделал в третьей своей книге — о Франце Суховерхове, одном из наиболее видных руководителей сибирских большевиков, их достойном представителе. Таким образом, очерки К. Урманова, являясь художественной хроникой истори- ческих событий гражданской войны в Сиби- ри, главным образом партизанского дви- жения, интересны уже по своему матери- алу, они имеют определенную познава- тельную ценность. Не вдаваясь в подробную оценку очер- ков со стороны содержания, мы сделаем лишь несколько замечаний о литературном их уровне. Кроме того, посмотрим — на- сколько автор справился с задачей — достаточно глубоко и правильно показать главных героев, чьими именами очерки названы. * * * К. Урманов идет в своих очерках от документа. Документальность — хорошая вещь. Она совершенно необходима в публицистиче- ской статье, в исследовании. Она необходи- ма и в художественном очерке. Но для со- здания художественных образов одного знания фактов мало. «Факт еще не вся правда, — говорит Горький, — он — только сырье, из кото- рого следует выплавить, извлечь насто- ящую правду искусства». Другими словами говоря, нужно творче- ское проникновение в факты, видение их, или, как выражался Горький, «домысел». Конечно, домысел может быть разный. Мы за правдивое искусство и нам нужен домысел такой, чтобы в результате исто- рическая личность предстала перед чита- телем во всей глубине — ярче, убедитель- нее, правдивее и типичнее. Рабское же следование за материалом, внешнее опи- сательство могут превратить очерк в пест- рую, безвкусную окрошку событий, когда ни образа не создашь, ни читателя не взволнуешь. Очерки К. Урманова страдают внешним описательством. Книга о Франце Суховерхове начинается рассказом о его поездке в Москву на с'езд ВСНХ. Автору пришлось изображать этот с'езд, и он, кроме того, захотел изобразить вы- ступление Ленина, показать Ленина-ора- тора, дать почувствовать всю неотразимую силу его речи.