Сибирские огни, 1940, № 4-5

боты на станции новый охотовед провел в тайге, знакомясь с местными условиями промысла, с угодьями, обходя одпу брига- ду за другой. К весне товарищ Лейбович предложил слету охотников (разработан- ный им проект изменений границ охот- ничьих участков, потребность в чем до- статочно назрела. То был своего рода эк- замен для молодого советского специали- ста, впервые руководившего большим от- ветственным делом 1 . Этот трудный экза- мен Вениамин Моисеевич выдержал бле- стяще — его проект был принят почти •без исправлений. Дальнейшая работа Лей- бовича не разочаровала охотников Тым- ской ПОС. Охотовед частый гость на охот- ничьем стане, в палатке, в таежной из- бушке. Знаток промысла, Лейбович часто проводит с охотниками целые дни, помо- гая советом, в то же время внимательно присматриваясь к приемам мастеров. Их опыт он переносит в другие артели и бригады. Станция обязана Лейбовичу успешной ак- климатизацией ондатры; широкое приме- нение подледного способа добычи ондатры •есть результат его работы. Лейбовичем предложены и применяются на практике несколько способов постановки капканов, изучается новый вопрос приманок. Энергия Вениамина Моисеевича обусло- вила убыстрение темпов строительства из- бушек, расширение масштабов работы по расчистке иартниц и водных путей и про- ведению мероприятий, облегчающих про- мысел. Лейбович является поборником мак- симального насыщения территории стан- ции избушками, считая, что в недалеком будущем промысел первого квартала удаст- ся проводить, базируясь, главным образом, на них, постепенно отказываясь от пала- ток. В натуре Вениамина Моисеевича прак- тичность и деловитость сочетаются с по- этической склонностью. Нередко вечером в охотничьей избушке, в палатке или да- же у костра охотовед достает записную книжку и быстро заполняет несколько страниц. Его спутники знают — Лейбович записывает строфы стихотворения, сло- жившегося в течение дня, проведенного в тайге. В своих стихах он воспевает Тым, его природу и людей. Остается еще упомянуть о парторге, хотя он и работает на станции совсем не- давно. Андрей Ефимович Лендогин — пред- ставитель новой туземной интеллигенции. -Обской остяк по происхождению, сын про- мышленника и сам охотник-промышлен- ник, специалист по добыче лосей, он до 33-летнего возраста не знал ничего, кро- ме тайш и рыбной ловли. Промышлять Лендогин начал с десяти лет. Первым его наставником на охотничьей стезе была, как это ни странно, бабушка. У от- ца Лендогин научился позже трудному ис- кусству скрадывания лосей. В 1920 году Лендогин сменил охот- ничью винтовку на трехлинейную — пар- тизанил, сралсаясь с остатками колчаков- ских банд, довольно долго скрывавшихся в нарымских дебрях. С 1932 года Лендогин — председатель одной из первых в районе рыболовных ар- телей. Потом учеба, работа в учрежде- ниях вновь организованного районного центра, вступление в партию. С Лендогиным мне пришлось близко по- знакомиться на обратном пути — мы вме- сте ехали до Напаса. Человек, еще 6—7 лет назад не умевший читать, оказался интереснейшим собеседником, настолько развитым и культурным, что приходилось только удивляться. Часа через три после выезда из Ван- жиль-Кынака парторг обратил мое внима- ние на одинокий остов нарты, торчащий из снега среди бескрайнего болота. — Памятное место, — сказал Лендо- гин. — Мы, парень, едем на коне, да ру- гаемся, что шагом, а недавно лошадей-то в верховье и в помине не было. И парторг рассказал, что остов нарты установлен на том месте, где погиб остяк Петр Тоболжип, один из последних почта- рей, доставлявших почту в Ванжиль-Кы- нак на нарте. Он был разбит параличом среди болота, которое пересекал на лы- жах. — Трудное место этот наш Тым, — сно- ва заговорил парторг, когда остов нарты остался далеко позади. — Кругом болота, никакого транспорта не придумаешь. Ну, летает в Ванжиль санитарный самолет, когда случится серьезный больной, но это вопроса не разрешает. Грам!оту мы одоле- ли, а чтобы (культуру по-настоящему дви- нуть вперед, нужен массовый транспорт. Я все думаю об аэросанях. По Тыму доро- га ровная, только больно далеко... Ну, да так или иначе справимся,—весело закон- чил Лендогин. — Мы, таежники, народ упорный, к трудностям привыкли, одолеем и эту самую культуру. В этом, возвращаясь из Тымской тайги, я не сомневался. Апрель—май 40 г. •