Сибирские огни, 1940, № 4-5

«WJIRu <& гаааша ка, побеседуем, — сказал с добродушной улыбкой Николай Никитич и, взяв учите- ля за плеч®, увел в жилую половину. Некоторое время еще доносился раздра- женный голос Онуфрия Антоновича, потом затих. Еолька понимал, что разговор идет о нем, но услышать ничего не удалось. Подмигнув каким-то своим мыслям, он поднял капюшон гуся, завязал его под подбородком и вышел наружу. Порыв урагана с сатанинской силой вырвал из колышных рук дверь и захлопнул, грох- нув так, будто в нее ударили бревном. Затянувшаяся на два месяца ночь при- крыла непроницаемым покровом необ'ят- ную, скованную льдом пустыню, и нале- тевший циклон носился по ней с ревом и посвистом, точно сорвавшийся о цепи сказочный зверь. Колька нырнул в этот снежно-ледя- ной, движущийся с быстротой пушечного ядра, хаос и исчез. 2 Начало изумительной истории с. осет- рами положила поездка Сандо Серпиу в Новый Порт на рыболовецкие промысла рыбтреста. В эту поездку Сандо взял с собою сына и они попали на рыбалку в очень удачный день. Артель, под руковод- ством опытного рыболова, вытащила на лед массу осетров, попавшихся на самоло- вы. Рыбы в пуд — полтора были сложены как попало в кучи вместе с менее круп- ными. О них небрежно говорили «мелочь» и бросали их, точно поленья дров. В сторонке рядышком лежали девять огром- ных рыбин, самая меньшая из которых весила пять с половиной пудов очищен- ного «товарного» веса, а наибольшая — семь пудов пятнадцать фунтов. Начальник промысла, желая щеголь- нуть перед известным охотником, сказал значительно: — Валютный товар! Майское солнце ослепительно сверкало на белом снегу, рассыпаясь бесчислен- ными алмазными . брызгами. Девять туш глядели остекляневшими глазами на тор- жество ловцов-победителей и холодно отсвечивали. Колька с той памятной поездки не мог ни о чем другом думать. Всех знакомых ненцев-рыболовов он расспрашивал о способах лова, об опознанных рыбных местах, считавшихся богатыми, о времени года, когда осетр собирается большими косяками и идет метать икру, об излюб- ленных маршрутах этих косяков. Сведе- ния получил скудные. Ненцы мало про- мышляли осетра, довольствуясь простыми породами: селедкой, чиром, хариусом. Ло- вить их было легче и снасть для такого лова требовалась не сложная, испокон ве- ка привычная. Колька был настойчив и терпелив. Он долго подбирал нужные сведения, сопостав- лял, прикидывал, запоминая все сколько- нибудь ценное и отбрасывая негодное, явно неправдоподобное. В результате у него составилась ясная картина структуры существующих осетровых промыслов. В Обской и Тазовской губах осетра до- бывают преимущественно на самоловы. Для промысла наилучший период — с ран- ней весны, приблизительно с конца апре- ля, до вскрытия льда. В это время матерая рыба покидает излюбленные потайные ме- ста в глубоких водоемах и устремляется бесчисленными скопищами то вверх, то вниз по течению. Большинство ненцев об'- яеняет беспорядочный ход осетра тем, что подо льдом вода якобы «спирается», «за- тухает», рыбе нечем дышать. Она мечет- ся туда и сюда в поисках выхода. Некото- рые же утверждают, будто осетры, не в пример прочим рыбьим породам, осторож- ны и пугливы: они долго ищут места для метания икры, ежегодно его меняя. Самоловы представляют собою острые крючки, укрепленные на веревочной осно- ве. Их опускают через проруби под лея, осетр попадает на голый крючок безо вся- кой приманки. Обыкновенно он цепляется широким плавником хвоста за острие. Кончик крючка впивается в кожу, при дергании постепенно проникает глубже и, проколов плавник насквозь, выходит на- ружу. Плавниковый хрящ у осетра креп- кий — рыба не в силах сорваться. В борьбе с удой она судорожйо бьется, ки- дается из стороны в сторону, натыкается на соседние крючки. Больших осетров случалось находить прочно сидящими на 3—4 самоловах. Колька узнал, что предприимчивые про- мышленники — Гришка Тусида, Санька Яптик, Водо Вануйто — пытались артелью ловить осетров у тамбейокого берега, в устье реки Се-Яги и ближе к гьгдоямской стороне, однако все попытки закончились провалом. Осетра не нашли, потерпели убытки, после чего у ненцев Большого Ямала создалось убеждение, что добыть эту рыбу возможно только на верхнем* течении Обской губы у Нового Порта и