Сибирские огни, 1940, № 4-5

* * * Царь осмотрел завод. У горнов неук- люже топтались рабочие в праздничной одежде; она стесняла их движения, как стесняло и мешало работе присутствие царя. Однако, нисколько не смущаясь этим, государь подошел к одной наковаль- не и попросил молот в ручник. Ему по- дали что-то недокованное. Царь величе- ственно вбял молот и стукнул им два раза. Татаринов умилился: — Государь, вы как заправский кузнец, изволили сковать гвоздь. Император снял испачканные перчатки, бросил их и сказал строго: — Царь должен все уметь. В арсенале он присутствовал при золо- чении клинка и был весьма восхищен ви- денным. В это время, когда государь знакомил- ся с заводом, Жизнь в Златоусте шла сво- им чередом. В рабочей слободке две по- садские женки, позабыв управительский наказ, с пеной у рта поносили друг друга и таскали за волосья. К. счастью драка произошла в глухом переулке, баб быстро разняли и за ослушание наказали розга- ми. Рабочий Семен Репин не обул сапог, выданных ему на царские дни из завод- ских кладовых, и сказал: — Для чо обувать? Все равно Татар- ник-стерва завтра отнимет. Кроме прочего, пе желаю обманывать своего государя. Опасного человека за ослушание поса- дили па цепь и били палками. Перед от'ездом государь осчастливил одного клипгентальского мастера и посе- тил его дома. Вместе с гостеприимными хозяевами он уселся откушать немецких блюд. Белокурая немка покраснела под пристальным взглядом царя и прятала под фартук большие потные руки. Остроносый немец, воздев кверху руки, вздыхал: — Майн гот, как шчастлиф, ваше ве- личество. Никто не догадывался, что любопытный п зоркий адъютант императора князь Вол- конский ведет дневник. Вечером, когда государь отошел ко сну, он взял у при- слуги шандалы с возженными свечами и тихо удалился в свою горницу. Раскрыв дневник с записями о путеше- ствии, князь записал: «Узнано много — на заводе люди года- ми питаются хлебом и водой, не имеют горячей пищи и мяса. За тяжелую рабо- ту в течение десяти, двенадцати и пят- надцати часов рабочие получают, кроме хлеба и воды, три копейки серебром. На рудничные работы посылаются дети вось- ми лет и старики за шестьдесят —• совер- шенно увечные, слепые, хромые». Князь спокойно посыпал сухим песком по написанному, пошелестел бумагой и аккуратно закрыл дневник, разделся и за- дул свечу. Государь так и не узнал правды. В солнечный день он отбыл в Сибирь. В поклаже везли златоустовские подарки: золотой самородок, лучшие клинки. За царским поездом на рысистом коне ехал Лучкин, обряженный в синий казакин. Как только из глаз провожавших скрыл- ся царский поезд, на заводскую плотину в'ехали дроги, груженные лозой. На пло- щади заботливо выставили на время при- прятанные козлы. Возле них понуро стоя- ли провинившиеся. В острожке командир инвалидной команды крушил натыканные березки: — Будет! Настоялись-натешились! Все пошло по-старому. Только страдаю- щий одышкой Татаринов умильно погля- дывал на грудь: на ней красовался орден святой Анны. И далеко-далеко, на другом краю страны, в Санкт-Петербурге, тоско- вал по родине тамбур-мажор лейб-гвардии Преображенского полка Лучкин. 5. ГОРНЫЙ ИНЖЕНЕР АНОСОВ И ЕГО МЕЧТА О БУЛАТЕ В 1830 году начальником Златоустов- ского завода назначили горного инженера, полковника Аносова. Приехал он к месту службы без пышности, в порыжевшем от солнца мундире. Инженер проворно выско- чил т экипажа и зорко огляделся. — Орел! — определили рабочие: — По- глядим, как в работе будет? Прямо с дороги Аносов прошел в ма- стерские, где мастера при тусклом свете- облаживали клинки. Он молча кивнул им и, взяв из рук у одного из них клинок, долго рассматривал. Инженер неожиданно выгнул клинок, — сталь не выдержала,, переломилась. — А лучшую сталь могут здесь лить?— спросил полковник. Мастер обиженно развел руками: — Где уж нам. Была бы хоть такая! — Это не сталь, — горе. Кто из вас. старожил? Старик сурово сдвинул брови.