Сибирские огни, 1940, № 3

время она услышала песню и поняла, что муж вернулся. Тогда коварный Ак-Кобон превра- тился в журавля и вылетел в дымовое от- верстие. «Алып-Манаш пустил за ним вслед быст- рую стрелу. Стрела скользнула по темени журавля. С тех пор и поныне журавль жи- вет с этой отметиной. Алтайцы журавлиного мяса не едят. —• Эта птица, — говорят они, — хоть и поганой, но все же человеческой крови». По своей концовке сказка «Алып-Манаш» очень походит на маленькие алтайские сказ- ки, в которых с улыбкой об'ясняется почему у барсука лоб белый, у зайца ушки черные, а у кабарги по всему телу пятна. Но весь строй сказки свидетельствует о том, что это — прозаический пересказ большой герои- ческой сказки-поэмы. Так оно и есть. Хотя, как всякий краткий пересказ, она слабее оригинала, но, тем не менее, остается одной из лучших в книге «Алтайские сказ- ки», составленной А. Гарф и П. КучиякД В книге есть еще один пересказ героиче- ской сказки-поэмы. Это — «Эскюзек и Ал- тын-Чач». При кратком изложении в прозе и эта сказка, понятно, тоже потеряла многие из своих красок. В этом легко убедиться, доста- точно только сравнить ее с «Юскузеком» в книге «Алтайские сказки», изданной в Ново- сибирске в 1937 году, хотя сказка и опубли- кована там в неудачном переводе. Эти две сказки открывают нам характер всей книги. Прозаические сказки тоже даны не в точной записи, а в вольном изложении А Гарф,. и П. Кучияк. В 1937 году в Новосибирске вышла книга «Сказки Алтая» в обработке А. Гарф и П. Кучияк. Тринадцать сказок из того сбор- ника вошли в книгу, выпущенную теперь Дет- издатом. В тексты сказок внесены поправки и вольные дополнения. И поэтому излиш- ним выглядит заверение: «Прадедами нашими сказки сложены. Мы ни одного слова не выбросили, ни одной пес- ни не спутали. Если к подвигам богатырей что-нибудь прибавлено, это деды наши при- бавили. Если из сказки слова выпали, в том отцы наши виноваты». Эти слова взяты из послесловия, которым завершают сказители большие героические сказки-поэмы (см. нашу статью в книге «Ал- тайские сказки», Новосибирск, 1937 г., стр. 8), а здесь такая концовка нам кажется из- лишней и нарочитой. В книге — 25 сказок. Двенадцать — публи- куются впервые. Но наибольший интерес представляют сказки, уже знакомые нам по новосибирскому изданию. Это — «Сартакпай», «Шелковая Кисточка», «Счастливый Рысту» («Пып и Тап — Тажлан») и другие. О них мы в свое время писали («Сиб. Огни» № 3— 4. 1938 г., стр. 136). Сейчас хочется сказать только о Сартакпае, сказкой о котором от- крывается книга. Это — один из самых любимых богатырей Алтая. Покоритель мол- нии. Строитель каналов, дорог и мостов. В свое время националисты пытались извратить народные сказки о любимом герое-созидателе. 1 Детиздат ЦК ВЛКСМ, 1939 г., стр. 96. Цена 4 руб. 50 коп. Они рядили его в байские шубы, старались зачеркнуть все, что богатырь делал для на- рода. Они называли его одним из самых бо- гатых на Алтае, писали, что на него «десять, тысяч рабов работали день и ночь», что он, увел реку из родной земли. Приятно, что клевета на обаятельного народного богатыря рассеяна. В сказке встает перед нами образ богатыря таким, каким создал его трудовой народ. Из новых сказок, кроме «Алып-Манаша», наиболее интересны: «Дядя-Медведь» и «Мактанчик-Таш». В первой сказке рассказы- вается о том, как звериное войско под коман- дой «Дяди-Медведя» помогло мальчику-рабу Чичкану прогнать с Алггая хана Ер-Ббкб. Вто- рая сказка — о хвастливой женщине, любя- щей наряды. Она предпочла шелковые хала- ты теплой шубе, хвастливо говорила, что ей' среди зимы тепло в них. С этими словами она замерзла и превратилась в валун, который и доныне называют Хвастливым камнем. В новосибирском издании были сказки, в которых иронически об'яснялось, почему у к о - ровы два копыта на но^е, почему у глухаря брови красные, у барсука лоб белый, у му- равья живот подтянут. К сказкам этого рода в новой книге добавлены сказки о том, как медведь погладил бурундука, навсегда оста- вив следы своих когтей, как медведь вычер- нил зайцу уши, а горностаю хвост, как .лес- ная кабарга-лакомка облила себя молоком и после этого стала пестрой. Несколько слов о предисловии. Оно очень «романтично». Стиль сказок о какой-то таин- ственной стране явно непригоден для преди- словия. Отсюда — неверное освещение Ал- тая. Советская Ойротия это не прерии вре- мен Фенимора Купера. Здесь люди пользуют- ся трактами и тропами и им не зачем ночьк> искать «дорогу по звездам, днем по солнцу», да это и невозможно в условиях Алтая. Се- ноставка действительно «режет зубами тра- ву». Но запасы ее, спрятанные в камнях, мо- гут показаться «большими стогами» только» при увеличении в добрую сотню раз. В конце предисловия говорится: «Нам довелось послушать знаменитого на Алтае старика Улагашева»... Книга вышла спустя год после опублико- вания Указа Правительства о награждению лучших писателей и сказителей орденами. Николай Улагашев награжден орденом «Знак почета». Не упомянуть о награждении скази- теля и не назвать сказок, слышанных от не- го, это по меньшей мере — неуважение- и к сказителю, и к читателю. В конце книги приложен список опечаток. Их найдено только две. Обе произошли «по вине типографии». Но этот список следовало- бы продолжить, тогда оказались бы и опе- чатки, вкравшиеся по вине издательства, а* может быть и авторов. Так реки Бия и Чуя почему-то стали мужского рода (стр. 5 и 7), а алыпы (силачи) названы алынами (стр. 38. Кстати, эта ошибка была и в новосибирском издании). На стр. 47 раз'ясняется, что сар- лык — это бык. Известно, что сарлыками на Алтае называют яков. Книга богато и любовно иллюстрирована- художником В. Константиновым. А. Коптелош