Сибирские огни, 1940, № 1

-сделать — схватить по рыбе. Затеи бла- горазумно дали тягу. Голубой остался пол- ным властелином. Однако яма уже успела опустеть. Он долго возился в ней, подби- рал какие-то остатки, об'едки, кости. Я терпеливо ждал. К тому времени, гик го- лубой красавец закончил свой скудный завтрак, песцы разведшись. Некоторое время он еще вертелся у ямы, потом по- катался в снегу, стирая с шерсти следы и запахи пира,. А затем тихо пошел на во- сток. Я следил за ним, пока едва примет- ная точка ие скрылась из глаз. После вы- шел из своей норы и направился по сле- ду. Около двадцати километров я разбирал- ся, но к этому времени начался сильный ветер. Я потерял след... Колька и его юный товарищ боялись проронить слово, чтобы не нарушить ход мыслей старого охотника. Сандо встал, подложил в потухающую печь торфа, на- бил табаком трубку, раскурил. Потом, глядя в голубой свет абажура, сказал задумчиво: — Поставить пасть!.. Поставить ее не •штука, но нужно зпать, на кого ты ста- вишь... Я четырнадцать раз ставил и по- падались какие-то щенки, так же мало по- ходившие на голубого красавца, как вот эта собачонка походит на ездового оленя. Поставить пасть!.. Больше года я пе мог найти норы этого зверя. Несколько раз я ви- дел его издали и по чутыо догадывался, •что логово его где-то близко, где-то здесь, в окрестности. Я потерял сон. Меня уже не занимала никакая другая охота, ника- кой промысел. В начале следующей зимы я отказался от выгоднейшего дела: не по- ехал па Гыдоямский борег, куда меня зва- ли руководить зверобойной артелью. Пе- редо мной днем и ночыо стоял этот заме- чательный голубой зверь... Вот что зна- чит «поставить пасть»!.. Лишь на другую зиму я, наконец, нашел пору, выследил •его до самого входа. Семь дней я сидел в засаде, почти без движепий. Мои затек- шие ноги стали как бревпа. Глаза так утомились, что перед ними носились виде- ния. На приманку я истратил больше два- дцати пудов рыбы. Но все же добился, что он снова пришел. Наевшись досыта, оп по- нес в зубах большую рыбину. Это отдало зверя в мои руки. Уж тут-то ч выследил его до самой норы. И когда пришло вре- мя, я поставил пасть. Однако зверь был умный и опытный. Все эти штуки с за- паднями оп знал пе хуже охотника. При- манку он ловко воровал, пасть захлопыва- лась, а воришка исчезал. В конце концов яасть все же сделала свое дело. Я убил его из засады в тот момент, когда он го- товился еще раз украсть приманку. Уби.1 нулей. Л ты говоришь: «пастью взять»! В этот вечер, уходя спать, Колька ска- зал отцу: — Завтра я хочу осмотреть пасти, ес- ли позволит погода. — Ты охотник — твое дело, — отве- тил отец. СМЕ Р Т Е Л Ь НАЯ СХВАТКА Стихия снежных буранов — очень ис- кусный архитектор! По гладкой и ровной пустыне вихри сне- га несутся без задержки. Но если на пути попадается какое-либо препятствие, то впереди него быстро вырастает сугроб. С наветренной сторопы снег заполняет мель- чайшие шероховатости этого препятствия, набивается плотной массой, спрессовы- вается напором ветра и растет отлогим сугробом до тех пор, пока препятствие не перестанет существовать. Со стороны же подветренной у препятствия образуется род обрыва, с отвесной стенкой, с свисаю- щим сверху снежным козырьком. Если повторные циклоны будут итти в одном и том же направлении, то козырек свисает все ниже и ниже, пока не упрется в спежный покров тундры. Получается со- оружение вроде легкого моста над пустым пространством — этакий естественный виадук. В первые дни это ажурное создание снежной архитектуры весьма непрочно и хрупко. Но трескучие морозы связывают и укрепляют виадук, а бураны засыпают его новыми и новыми пластами снега. Впоследствии только глухой подземный гул, сопровождающий каждый ваш шаг, выдает присутствие пустоты. Вторая пара колькиных пастей, постав- ленная у обрыва, оказалась прикрытой та- ким виадуком. Колька догадался об этом не сразу. По оставленной здесь вехе он безошибочно определил место пастей, од- нако ему показалось, что они занесены плотным сугробом. К тому же он увидел звериные следы, и это обстоятельство ото- двинуло па задний план все прочие сообра- жения. Следы вели туда, где раньше находи- лась вершина обрыва. И следы были не- обычны. Едва распознав их, Колька завол- новался и взял в руки ружье. — Вот так гость, чорт бы его забрал! — пробормотал он под нос.