Сибирские огни, 1940, № 1

сыпал эпиграммами, а Петр восторженно читал стихи Пушкина и Жуковского, или рассказывал русские сказки и разные истории, слышанные им в Тобольске и по дороге в Петербург. Будущее казалось мо- лодым людям беспредельным и ясным, каждый из них чувствовал себя предназ- наченным для великой цели... Ничем не омраченные, счастливые, без- заботные прошли первые годы жизни в Петербурге. Но семью Ершовых уже под- стерегало злое несчастье. Когда братья переходили на последний курс универси- тета — у них умер отец. Павел Алексее- вич поехал с женой в Херсон и не вер- нулся оттуда. Сыновья встретили одну мать, постаревшую от неожиданного горя. Ершовы остались почти без средств. Блестящие планы, такие, заманчивые в бе- седах с друзьями, сразу потускнели. Братья все чаще и серьезнее начагог за- думываться над будущим. Пора было' оп- ределять свое место в жизни. Петру в то время пе было еще и девятнадцати лет, и оп. потеряв отца, остро почувствовал по- требность в дружеской направляющей ру- ке. Взоры его обратились к любимому профессору и весной 1834 года он сму- щенно передал П. А. Плетневу тоненькую тетрадку аккуратно перештаниых сти- хов и попросил совета, как ему быть. 3 Начинается рассказ От Ивановых проказ... «Конек-горбунок». Весной 1834 года Петр Александрович Плетнев, поднявшись на кафедру, не на- чал, как обычно, лекция, а раскрыв перед собой тоненькую тетрадь, об'явил студен- там, что сегодня он прочтет им новую рус- скую сказку. Высокий, крепко сложенный, он стоял на кафедре и его тихий глуховатый го- лос сразу овладел вниманием слушателей. С первых строк новой сказки студенты почувствовали, что их профессор не зря иоступился очередной лекцией. Легкость языка, красочный лаконизм описаний, ярко вырисованные персонажи сказки: «Иван-дурак», его братья, «Конек-горбу- нок» — все носило на себе отпечаток истинного таланта. Затаив дыхание, слу- шали петербургские студенты чтение Плетнева. А Петр Александрович читал не оста- га,вливаясь — как Ивана-дурака хотели обмануть братья, как он их перехитрил, с помощью Конька-горбуика., и при том еще и пристыдил: Стыдно, братья, воровать! Хоть Ивана вы умнее, Да Иван-то вас честнее... И, впрямь, Иван только назван был ду- раком, а по сказке выходило, что он и 'умнее, и мпого симпатичнее его братьев. Братья с Иваном приехали в стольный град и там: Становились в конный ряд Супротив больших палат. Дальше следовало превосходное описа- ние базара, которое Плетнев прочел с большим вкусом п явный удовольствием. Когда Петр Александрович дошел до- встречи Ивана с царем, среди студентов начались перешоптытния. Иным показа- лась неуместной ирония в этом случае, а разговор Плана с царем слишком смелым п даже вольнодумным. Других — как pas это место и привело в восхищение — смекалка Ивана и его смелость представ- лялись им истинным выражением народ- ного духа. Последняя строфа, на которой закончи- лось чтение, обещала много новых инте- ресных похождений Ивана. Плетнев про- читал лишь первую часть сказки. Б аудитории стало шумно, начались споры, v Большинство студен тов приняло сказку восторженно. Лишь некоторые не- видели в ней особых достоинств и пори- цали автора ее за грубый простонарод- ный язык и за отсутствие в сказке вы- соких идей. Но кто же был ее автор? Уж не сам ли великий друг Плетнева? Автор сказки скромно сидел в этой же аудитории, среди студентов и трепетно ловил каждое слово, каждый звук. Впер- вые его произведение слушало так много людей — и как слушали! Он был горд неожиданным успехом. И в то же время к его радости примешивалась легкая грусть. Он видел вокруг себя оживленные спором лица, слышал похвалы и порица- ния, и чувствовал, что в этом шуме вок- руг его сказки он теряет что-то бесконеч- но дорогое, выстраданное, принадлежав- шее доселе- лишь ему одному, да тем про- стым людям, с которыми он проводил ми- лые тобольские вечера. Его слово, слово, над которым было проведено столько бес- сонных ночей, теперь уже не принадле- жало ему. Так же, вероятно, тяжело бы- вает матери, когда ее дети уходят из род- ного дома в люди. Петр Александрович раскрыл его ин-