Сибирские огни, 1939, № 6

9 Скоро они сядут рядом, и девушка бу­ дет ждать его слов. Как говорить ей о своей любви? Может быть, она без слов поймет его, па стоянке первая улыбнется и обнимет его. Она должна знать, как он ее любит. Не ради ли ее он оставил в урасе и отца, и мать, и любящую его Анну, жену умершего бра­ та, и маленькую прелестную Эняльку? Не она ли, Юля, являлась ему недавно, ког­ да на речном побережье был первый ве­ селый вечер? Не подобна ли она тем де­ вушкам из сказок, о которых рассказыва­ ют у вечерних костров? Там, где засмеет­ ся девушка, зимой цветы вырастают, а где заплачет — трава сохпет. Улыбнется весело девушка — пение а верхнего неба слышится, потупит глаза в горести — из ижнего мира стоны несутся. Б сказках бывали такие красавицы, у которых через платье тело виднеется, через тело кости, через кости мозг костей. Мрачный дом светлым становится, светлый дом сиять начинает. Вот какие красивые женщины бывают. . А вдруг девушка действительно шаман­ ка и на стоянке она может принять дру­ гой, страшный вид? Она может обернуть­ ся сотнехвостой белкой, кинется на него, станет душить. Не лучше ли убить ее, привезти назад, об’явить Карганееву, что спас его сына от верной смертп? Но если девушка улыбнется ему и бу­ дет благосклонно слушать его речи? О, что- то она кричит. Никифор обернулся к зад­ ним нартам. Юля повторила: — Э, тохто.1 Олени остановились. Никифор подошел к нартам. Юля смущенно улыбнулась. — Я вперед побегу. Ноги замерзли. Никифор повернул оленей в защищеп- )ый от ветра распадок. Опи молча собрали ветви для шалаша и Истра. Юля тщательно убирала брачный покров. Смущение Никифора ее восхищало. Юноша набил трубку, затянулся, пере- ш Юля. Пока трубка не выгорела, молчали оба. Она заговорила первой. — Как звать? Рода какого? — Никифор я. В семье старший сейчас п'" . Ты какого рода? Как звать? Спускается ночь. Она сближает серд­ 1 Стоп (якутск.). ца. Никпфор говорит уже не умолкая. Да, вот как оп ее любит. Вот что думал о ней, пока олени бежали. И он будет забо­ титься о ней. У него меткий глаз, он мо­ жет долго ходить за зверем. Раньше, ког­ да он охотился, он всегда думал о малень­ кой Эняль, дочери умершего брата. Теперь он будет думать о Юля. Никто, кроме мате/ри не говорил ей та­ ких ласковых, теплых слов! Ей очень хо­ чется от счастья заплакать. Она пересили­ вает себя. — Есть ли у тебя еще братья? — Нет. Другого брата убили, третий умер у русских. — Кто убил? — Букочары убили. Ездил к ним Афа­ насий за невестой, подрался с братьями ее. Худо вышло. — Как звали девушку? — Не знаю. Юля отвернулась и отчаянно сказала. — Я знаю нмя этой девушки. Юля ее зовут. Зачем ты увез меня, Никифор? Ты не будешь меня любить. Ты погонишь ме­ ня назад в стойбище, и люди будут сме­ яться надо мной. А потом я жить буду с Карнансевым, а думать о тебе. Что ты на­ делал, Никифор? Юноша порывисто обнял Юля. Она за­ билась у пего в руках. — Юля, пе плачь. Я не буду сердиться на тебя из-за Афанасия. Ради тебя я жи­ вых покинул, а о мертвецах совсем не нужно думать. Юля, всхлипывая, пастаивала: — Все равно нам счастья не будет. Ты меня на позор увез от мужа, и мертвый будет стоять между пами. — Нет, Юля, не бойся пикого. Я тебя люблю, а ты мепя будешь любить? — Буду, Никифор. Опа прижалась к Никифору. Как близки глаза се сейчас. В них отблеск пламени костра, в них мягкая ночь. Они улыбаются друг другу. Рука Ники­ фора ложится на полпое, круглое плечо девушки. Она расстегивает ворот. Она кладет его руку на маленькую смуглую грудь. Ночь окутывает их. Угасает пламя костра. Как отрадно чувствовать нежное тело женщины, красивейшей до­ чери Тупгира. 10 Никифор проснулся первый. Из полу­ мрака шалаша вышел под сверкающее