Сибирские огни, 1939, № 6

— Не встану, гад. Вижу теперь « чьи руки попался. Паразиты проклятые! — Встанешь? — Н-н-нет... шпана... ббело-бело-гвар- дейская. Маленький человек плюнул в лицо Фи­ липпу. — Ты , красная сволочь, забью до смер­ ти. Вставай падаль. — Гады, гады... бей. шпала... 38 В камере притихли даже уголовники, эти привыкшие ко всему спиртоносы, приисковые хищники, мелкие пристанские воры и трактовые громилы. Веселый босяк «дядя Ваня» исследовал тело Филкппа с пунктуальностью опытно­ го врача. — Чисто сработали... два ребра... взды- хи пострадали... Пройдет... мепя чище на­ ворачивали... Зубов... зубов шесть, а у меня пятнадцати нет... Зарянка сжал кулаки. Он норъгвдаго шагнул к дяде Ване. *— За что били? Босяк ухмыльнулся. — За непочтение к родителям... Чудак. — Я не чудак. Почему били? Нельзя бить, он партизан. Он за советскую власть воевал. Дядя Ваня сплюнул в угол. — Ты насчет советской власти закрой­ ся, советская власть, кажись, тю-тю!.. — Что это? — не понял Зарянка. — Слышал я дагодня, кажется, шаши отсюда слетели. Белое начальство у нас. Теперь, браток, насчет власти помалки­ вай. 'Все мы равные, шпана тюремная. Зарянка стоял посреди камеры. Он ни­ когда так не страдал, как в. эту минуту. Он чувствовал, что опустился в страшную глубину и видения, там возникавшие, по­ трясали его. Возникали какие-то злые и мрачные мысли, но они не могли офор­ миться и это еще больше волновало и мучило Зарянку. За стенами камеры произошла ужасаю­ щая катастрофа. Значит, на Малоче со­ ветской власти нет. Правят какие-то взбесившиеся люда. В камере полумрак. Дядя Ваня шеп­ чется с цыганом Варламовым, Филипп глухо стонет. Туманная тишина давит За­ рянку. Он подошел к двери. К коричне­ вой, грязной, 'исцарапанной, исписанной, заплеванной двери. Она закрыла дорогу в мир, туда, где сейчас Юля; вероятно, ме чется в страданиях. Проклятая дверь. Зарянка ударил, по двери. Дядя Ваня засмеялся: — Войдите, пожалуйста. Зарянка забарабанил по двери. Мгно­ венно отозвались ударами из соседней ка­ меры, а потом ожил и застучал весь ко­ ридор. Дядя Вапя подскочил. — Это, братец, и я люблю. Камеру охватило безумие. Варламов ди­ ко взвизгнул. Он с силой забил медным котелком по железной дверце печи. Эти удары, этот визг наполнили страшной ра­ достью сознание Заряпкн. Он бил в дверь тяжелой скамейкой. Во всех камерах выли, кричали, топали нога­ ми. Звепели выбиваемые стекла. Бессилие порождало самые дикие мыс­ ли. Зарянка ударил даоpi, головой. Боль отрезвила его. Он оглянулся. В почерпев- шей камере он не увидел людей. Была клубящаяся, извивающаяся масса. Она рычала, стонала и хохотала. Цыган бес­ связно кричал что-то в отдушину печи. Два выстрела грянули одновременно. В волчок и в окно. Зарянка ничего пе по­ нял. Истерзанный мозг отказался воспри­ нимать все последующее. Его тащили по коридору, осыпая уда­ рами. Наконец, ударили чем-то тяжелым по голове. 39 В тайге сухо и солнечпо. Пахнет гу ­ стой прелью, хвоей и грибами. Золотисты и тихи рассветы в тайге. Цветущая до­ лина с родниками, ручьями и озерами. Луга усыпаны цветами. Ирисы, полевые маки, лилии радостно раскрывались на­ встречу солнцу, а вечерами раосталшгаь. с ним, как расстаются счастливые влюб­ ленные, уверенные в завтрашнем дне. И солнце прощалось с утомленными от ласк цветами, медленно и торжественно уплы­ вая с горизонта. Юля свесила в воду босые ноги. Опа долго не решалась раздеться, по озеро манило свежестью. Пугливо оглядываясь, Юля быстро сбросила платье и несколько раз окунулась с головой. Ночь. Долина. Широко. Тихо. Юля бре­ дет по дороге. Она с трудом несет отяже­ левшую голову. Пахнет сеном и острым укропом. Этот запах сводит с ума голод­ ную женщину. Кажется, что от голода'