Сибирские огни, 1939, № 4

Загрохотали простуженные басы, но Дымнов даже не заметил, что смеются над ним. Он смотрел то на мокрую тесо­ вую обшивку стеиок ствола, то на свет­ лое, все уменьшающееся, отверстие над головой, и ему казалось, что деревянные стенки вот-вот сомкнутся. На лицо пада­ ли крупные, холодные капли воды, словно в шахту ворвался летний ливень. С каж­ дым метром вглубь все больше сгущался неприятный запах сырости, прелого леса и грибков. Проверяя свои ощущения, Дымнов с радостью отметил, что сердце у него ие захолонуло, и он подбодрил себя: «Броде бы ничего есобо страшного нет». В эго время 'Вторая такая же черная коробка, поднимаясь, поравнялась с пер- аой. На несколько секунд ход клетей за­ медлился, а потом, когда вторая клеть быстро двинулась вверх, Роману показа­ лось, что это их стремительно поднимают на поверхность. — Что случилось?.. — повернулся он к бевусому парню. — У шахты дно отвалилось, — теперь мы пропали!.. — глупо пошутил тот. А сосед справа буркнул: — Ничего, выше неба не подымут. С легким толчком клеть опустилась на дно шахты, и люди стали выходить на тесный рудничный двор, где стояло не­ сколько железных вагонеток-'опрокидышек, груженных углем. Молодой парень-коно­ гон, подцепив четыре порожних вагонетки, увозил с собой в темноту узкого штрека несню, глухо звучавшую в сыром подзе­ мелье: , Встаю рано на рассвете, Бету к лошадке вороной, Цепляю партию вагонов И мчуся прямо я в забой. С низкого деревянного потолка лился крупный дождик. Толстые столбы у стен одеты пышным белым пухом. Роман хотел содрать горсть этого заманчивого пуха, но в руке осталась только противная пленка слизняка, а по пальцам потекла вязкая влага. Еще сильней запахло прокисшими на корню грибами. — Эй, ты, новенький, крути подсчиты­ ваешь? — насмешливо спросил кто-то и, обругав, посоветовал. — Не отставай, а то заблудишься и в конюшню не попа­ дешь. «О каких кругах он говорит? — поду­ мал Роман, шагая за коногонами и так же, как они, помахивая тяжелой лампой. Через несколько минут (глаза привыкли к темному подземелью, свет ламп пока­ зался ярким, и Роман отметил, что за группой коногонов волочатся тони-раско­ ряки, то бросаются на стейки, то прячут­ ся между стоек. Свернули с главного штрека. Подземная галлерея стала еще уже и грязнее. Кое- где вода скрывала рельсы. — Это весна нам нагадила], — сообщил одинш старых коногонов. — Нынче вода была большая, еще месяца два в шахте будет так дождить, а после того станет суше. Запахло конским навозом, потам и сбру­ ей. Роману эти запахи здесь, в подземе­ лье, были приятны. Где-то поблизости от­ дыхают кони, а с конем всеща веселее, особенно в темную ночь. Конь —- вдруг че­ ловека. Здесь всегда ночь, и в этой ночи с четвероногим другом, который за1 дол­ гую жизнь под землей, наверно, изучил все шахтные закоулки, Роман будет чувство­ вать себя спокойнее и увереннее. Обгоняя и отталкивая друг друга, ко­ ногоны побежали к конюшне. Когда Ро­ ман пришел туда, вое они уже были по стойлам: одни охомутовали лошадей, дру­ гие выводили без хомутов и исчезали в той же узкой галлерее. При свете фона­ ря, висевшего под бревенчатым потолком, Роман успел заметить, что у многих ло­ шадей на плечак сбита кожа, а на спи- на(х-t-по нескольку гнойных язв. «На-гора бы их сейчас выдать, под теп­ лое солнышко, скоро бы отдохнули, выгу­ лялись т плечи заживили», — пожалел Роман коней. У коротконогого подвижного человечка в черной фуражке, из-под ко­ торой высунулись сивые сосульки редких волос и возле ушей, малепьких и оттопы­ ренных, спутались с клочьями >такой же отвой бороды, сердито спросил:' — Почему коней не бережете? — Где их всех убережешь? — отозвал­ ся человечек певучим голоском. — Коно­ гонов много, за всеми не уследишь. Опять же сознательность низкая: копь, говорит, не мой, а казенный... А вы, мил человек, видать, попервости в шахту спустились? — спросил он, прощупывая Дышнова круг­ лыми кошачьими глазками. — А как же вас по-фамилии?.. Я здесь конюхом слу­ жу, звать меня — Марк, ио-батюшке За- харьевич, по-фамилии Антошин. Взглянув на старых коногонов, старик сообщил: