Сибирские огни, 1939, № 4

учиться. Работа старшего горнового уда­ лась мне. Я получил благодарность от Лав­ рентия Жузьмича Ровенского за хорошую забивку чугунной летки и был готов к от’езду. Все это время, когда я готовился на Кузнецкий завод, мне многие напевали: — Куда собираешься)? Работать завод там не будет, там морозы — 60 градусов по Цельсию. Я отвечал: — Раз законтрактовался, то нужно ехать и оправдать звание коммуниста. Назад — ни шагу! — Ты замерзнешь в Сибири, — говори­ ли мне. Я рассердился: 1— Эх, вы, дяди! Мороза«боитесь. Думае­ те и я такой же мерзлюха? И «все время ждал — «сиоро ли мьг по­ едем в Сибирь. Наконец, пришел сентябрь 1931 года — и нам, контрактантам, об’- явили: — Брать расчет и 25 сентября выез­ жать. Я очень обрадовался. «Инструктор меня спросил: — Куда тебя зачислить — в Магнит­ ку или в Кузнецк? Я ему ответил: — «Куда дальше, туда и зачисляй. Людей набралось много. Мы прибыли в Харьков, и здесь нам дали три вагона <Харьков — Кузнецк». *** Это было первый раз в моей жизни. Та­ кой длинный «путь! За дорогу меня не­ сколько раз закачивало. Мы ехали девять суток. Никогда я не видел столько горо­ дов и «сел, полей и рек. Мы ехали весело. Пели песни, танцо- •валв. Кончились девятые «сутки, наступила темная ночь. Мы doe «ближе и ближю к Новокузнецку. Вдруг замелькали огоньки. И вое мы в один голос закричали: — Да здравствует Новокузнецк! Ура! Поезд остановился. . Нам сказали: — Ну, выходите, товарищи, приехали. Мы не верили своим глазам: стоит не­ большой барак, в нем несколько лампочек горит. Спрашиваем: — А где же вокзал? Нам ответили: [ — А вот здесь и вокзал. — Что вы? Это же барак, а ие вокзал! Подошли несколько грузовых маши® и взяли нас в город. Всю дорогу нас под­ кидывало, 'бросало из стороны в сторону. Мы просили шофера: — Потише, товарищ сибиряк, очень уж трясешь. *** Через несколько минут мы очутились у бараков. Всем нам дали кровати из досок, матрацы, одеяла и подушки. Которые бы­ ли с женами и детьми, зашумели. Один кричит: «Я не пойду в барак!» Другой кричит: «Я не буду здесь жить, в этих бараках!» Но «вот успокоились, легли спать. На утро — всш интересно посмотреть новую местность — разошлись. На улице была прекрасная солнечная погода, и воем нам, как будто, все понравилось. Но на третий день пошел дождь, грязи стало полно — невозможно итти по улице, в туфлях. Нам дали сапоги. Мы ходили по городу. Многим не погля­ нулась эта грязь. Летуны повернули обратно. * Было очень трудно привыкать. Наю перевели в каменный дом № И . Он был внутри лишь оштукатурен. Я, со своими подручными, «получил проходную комнату. Мы «ее выбелили и начали в ней новую жизнь. Мой друг был «энергичный молодой чело­ век. Он работал юо мной вместе с 1923 года. Эт!а был «сирота, тов. Дорошенко. Ког­ да комната была выбелена, и мы отдыха­ ли, он сказал мне: — Попомни меня, Степан, через не­ сколько лет здесь будет прекрасная жизнь. Мы с ним часто беседовали о том, что все трудности надо пережить, о том, что мы построим новый город и будем пре­ красно работать. ** * Прошла зима. Встретили первые морозы. В комнате стало сьгро и холодно. Дорошенко, «опав­ ший возле сырой стены, простыл и полу­ чил воспаление легких. Через две недели он умер.