Сибирские огни, 1939, № 4

практику у себя дома. Наши шахты дол­ жны стать самыми передовыми;, самыми лучшими шахтами. Когда тоста пошли из забоя, спускаясь со стойки на стойку, Роман схватил на­ чальника участка за рукав шахтерки. — Это кто такой был? —■Ты не узнал?.. Это — товарищ Янов. Роман широко открыл глаза и глухо ахнул. Потом растерянно спросил: — Да как же это я мог не узнать eiro? Ведь портрет-то в газетах я много раз видел. — Ничего удивительного, — встреча неожиданная, товарищ Яков в шахтер­ ском костюме, волосы прикрыты каской... Я бы тоже не узнал. Роман молча улыбнулся самому себе. Он был глубого рад тому, что разговаривал с большим московским работником запро­ сто, бее смущения, без робости, как с давним приятелем. *** Шахтерка на товарище Якове была мокрой от грунтовой воды, рубашка от пота. На-гора, нова он шел от клетьево- го помещения до бани, ого обдало свежим таежным ветром. В жаркий полдень мо­ лодого лета ветер только приятен. Но каково здесь зимой? Товарищ Яков молчал. Воронов видел, что он чем-то недоволен, и не решался заговорить с ним. В мойке горячий дождик румянил ус­ тавшее тело. Отдыхали суставы, нало­ манные во время лазания по печам и за­ боям. Как и в молодости после изнури­ тельной двенадцатичасовой подземной ра­ боты, вода теперь была самой желанной, освежающей. Одевшись, товарищ Яков достал гре­ бенку, скинул взглядом мойку, — зерка­ ла нигде но оказалось. — Сметой не предусмотрено... — об’яс- нил Воронов; голос его виновато дрогнул. — А сметы кто составляет? Люди? У них головы на плечах есть? — В парикмахерской зеркало имеется. Можно туда... — А работах вы тоже приглашаете к парикмахеру волосы причесывать? Пой­ мите: зеркало ие роскошь, а необходи­ мость. Спустя несколько минут новенький ав­ томобиль мчал высокого гостя к 4Вели­ кану Кузбасса». Там в сопровождении Левчеиио товарищ Яков обошел все над­ земные постройки. Обширный двор был за­ вален битым кирпичом, железом, бревна­ ми, — не пройти, не проехать. Вместо готовых зданий — котлованы да фунда­ менты. Только в самом дальнем утлу дво­ ра! выложены в полную высоту стены мойки. Брови высокого человека сдвинулись, лицо стало гневным. От ого толчка дрог­ нула дверь кабинета управляющего... Беркун одва сдержался, чтобы но ах­ нуть. Вместо ног у него вдруг как бы под­ авились пружины. Они подбросили его из креола, и в один миг он оказался по дру­ гую сторону стола, подставил гостю стул. Взглянул на его костюм — скромный френч защитного цвета, такие же брюки, сапоги, белоснежный воротничок, простая армейская фуражка. Вот он снял ее, — засверкала конпа седых, зачесанных на­ зад, вьющихся волос. В душе Иван Семенович обругал себя. Как он мог распуститься так, что зара­ нее не узнал о приезде этого человека? Совсем не подготовился к встрече. А он наверно) уже успел заглянуть на двор шахты? Говорят, у него такая привыч­ ка — появляться там, где ого не ждут, и без директора проникать на завод в ра­ бочие часы. Гость сел на стул, глазами указал Бор- куну на ого креола. — Садитесь. Поговорим. Как идет ра бота? Иван Семенович развернул на столе длинный синий лист с белыми линиями и штрихами и, тыча мягким пальцем, дол­ го и путанно рассказывал о квершлагах, штреках и печах. Слушая его, товарищ Яков мял и слегка подергивал левый ус, брови его опускались все ниже и ниже и две морщины между ними становились глубже. В голосе Воркуна ему слышалась тревога, вызванная не беспокойством за проходку шахты, а этим внезапным при­ ездом, и он прервал ого негромким, но су­ ровым голосом: — Вы зря ищоте — за что бы вам спрятаться. Убедительных об’ективных причин вы но найдете. Говорите прямо: плохо руководил, плохо хозяйствовал, к важнейшему делу относился безответст­ венно. Лоб и щеки Ивана Семеновича стали влажными. Он пробормотал: