Сибирские огни, 1939, № 4

Он, подумал, что хорошо бы 'Варю по­ звать с тобой, ноне знал, как это вделать. Хотя обида у девушки, как будто, нача­ ла проходить, но от встреч наедине она всю еще уклонялась. И что-то странное происходило в ней: к глубокой грусти примешивалась непонятная застенчивость. Теперь, стоя у окна, Роман жалел, что едет один, без Вари. Если бы знал,: где вчера можно было увидать девушку, не­ пременно позвал бы ее о собою. И она, забыв обо воем, поехала бы © ним. Вепре® тоже взгрустнул. Он думал о том, «коль мучительно долгим покажется это лето. Может ©лучится так, что он це­ лыми месяцами не будет зиать, ще же Га­ ля и что опей: геологи, по всей вероятно­ сти, заберутся куда-нибудь в глушь, в безлюдные места. Они, должно быть, мо­ лодые, здоровые, сильные парии... А Га­ ля — единственная женщина на всю по­ исковую партию. Волей-неволей, ей при­ дется спать одной палатке с ними, бок о бок... . Дымнов оборйал его думы, воскликнув: — Какая нынче ранняя весна! Смотри, Женя, уже черемуха расцветает!.. По берегам Ажи на несколько километ­ ров — густые заросли черемуховых ку­ стов, как бы запорошенных мягким спетом. Ветер ворвался в вагон и наполнил его нежным ароматом цветов. С детства неравнодушный к цветущей черемухе, Роман пожалел, что уехал с рудника. Может быть сегодня удалось бы встретить Варю где-нибудь на улице. Она, вероятно, согласилась бы пойти за город, в черемошники,— ведь она любит цветы!.. Но она стала бы спрашивать: «Как с комнатой? Скоро лиг.. Скоро ли будем жить вместе?» А затем предложила бы: «Завтра сходим в загс, и переезжай к нашим, поживем пока в сеняк...» — 0 стала бы смотреть в глаза и ждать от­ вета... «А что ей сказать?.. Что?.. •— спра­ шивал ©ебя Дымнов. — Ну, я люблю ее... Так ведь и Ефросинью любил... и, поте­ ряв голову, поторопился жениться.» Горы отодвинулись от дороги, и поезд выкатился в круглую долину, — похожую па огромную чашу. — Вот мы и под’езжаем!.. — восклик­ нул Вепрев. Роман высунулся в окио и посмотрел вперед. Всюду, от одного полукольца qo - пок до другого, земля была изрыта, ле­ жал кирпич, камень, бревна, там и сям виднелись кружева лесов, дома, бараки, землянки, проходили люди с лопатами, двигались автомобили с желетом, двукол­ ки с землей, дымили и пронзительно по­ свистывали паровозики, отфыркивались черные дливиошеии машины, черпавшие землю стальными ковшами; даже на скло­ нах сопок белели избушки и виднелись столбы о 'проводами. За Ажой, где не оставалось нетронутым ни одного метра земли, недостроенные стены зданий были выше, шире1и длиннее. Роман понял, чтс там — центр всего строительства, все остальное подчинено тем постройкам и работает на них. Там будет завод! Вон видна его гордая;, высоко поднятая голо­ ва. И тело, и толстая шея, и рогатая го­ лова'— все из темной с сизым отливом стали. Рядом — высокие, круглые, купо­ лообразные громадины. Бока их посереб­ рены солнцем. Роману они напомнили ог­ ромные цистерны, в каких хранят на складах керосин. — Это и есть домна! — воскликнул он и, подумав о названии', рассмеялся. — Домна Ивановна Чугунова! Он не пошел с Вепревым в старый го­ родок, расположенный за большой рекой, а условился встретиться с ним на стан­ ции перед отходом вечернего поезда. Выйдя на избитую дорогу, он остановился и прислушался. Грохот камня сливался <с лязгом железа, свистками паровозов и непонятным скрежетом и треском. Было похоже, что ще-то корчевали пня, рвали корни и крушили все, что вставало на пути. Густая, липкая грязь глубоко засасывала ноги и один за другим незаметно сняла с Романа галоши. Он шел, посматривая пс сторонам и воссоздавая картины прошло­ го. Вот здесь '’стояла избенка бедняка, — от нее остался полусгнивший окладник и глинобитная печь с покосившейся трубой Из чела печи, где теперь желтела солома; выглядывала пестрая вислоухая собака окруженная! щенками. А вот здесь бьш усадьба кулака, — навоз, накопившийся в течение десятилетий, возвышался ту­ поверхой сопкой, от дома остались обод­ ранные, круглые печи, от ограды — бу­ рый столб с одной половинкой ворот. Этс было все, что уцелело от Раздолья. Рома! знал, что крестьяне получили новые зе­ мельные наделы и деньги на перевозку домов. Он подумал о том, что если бы здесь раньше стояло не Раздолье, а род-