Сибирские огни, 1939, № 3

Шумит кабак ночной — Притык. Облапил девушку мужик. — Чорт сиволапый! Падь ты прочь. Я целшалышшва дочь! Бродяга стражнику в башлык сблевал вино. Что ведомо из старых книг? Чему быть ныне суждено? Тут головой Илья поиик. — Что ж ведомо из старых квит! Едва ль их мудрость я постиг. Бывает многое от книг, а многое и от плутыг... Непостижимо для ума на свете мй’огое весьма. Ого! В дверях стоит Кузьма. — Илья! — кричит. — Ты здесь, Илья? Послала женушка твоя оказать, чтоб шел домой на ям. Тебя курьеры ищут там. Фрауэндорфа немчуру вести придется поутру. XIV Тобольск проснулся на заре. Кремль розовеет на горе. Как будто в беличьи меха укутан город весь до крыш. Звон ведер. Пенье петуха. — Пой! Весну раннюю сулишь! Не за горами и апрель. Сосульки. Будет днем капель. Через недельку развезет.. Фрауэндорфа повезет Илья, как окапано, о утра. Что, немчура? Примчал вчера и нынче утром и назад. И пого­ стить у нас не рад. Была баталья, говорят? Чуть свет — уже в обратный путь! — К дворцу подашь, да не забудь, кто твой седок; — сказал Кузьма — ФрауэдДОрф-то зол весьма. От ярости он бее ума. Свой экипаж-то не готов. Дал кучеру он сто кнутов. Потребовал — вьгнь да положь. «Ямщик мне надобен хорош!» Вот ты его и повезешь. — Ну что ж! Его и повезу. Уважу прусскую грозу. И не таку тяжелу кладь перевозили на возу. — Давай, Ильюша, не подгадь! Кремль розовеет на горе. Кресты сияют на заре... Дворец... Во­ рога... Шумный двор. Соймонов вышел. Мугген взор. С Фрауэндорфом разговор, брезгли­ во морщась, он ведет. Вот кончили. К Илье идет. — Везешь? — Так точно. — Ну, вези. Смотри, не вываляй в грязи. Иль вверх тормашками на лед не выверни. Он зол. Побьет. — Побьет? Не на беду ль свою. Соймонов смотрит на Илью. — Что? Стал ты вовсе оущеглуп? Ты вежлив должен быть, не груб. Сух генеральский голос, тих. — Марш! Чтобы жалоб никаких! Скб. огни № 3. 1939. 6.