Сибирские огни, 1939, № 3

ясь.) Пойти искупаться, что ли?.. (Ухо­ дит.) (Через сцену проходят группы возвра­ щающихся с работы колхозников.) Первая группа: Первый молодой колхозник. Нет, видно, дядя Тихон, сидеть вам на верблюде до скончания века. Пожилой колхозник. Цыплят по осени считают. Вторсй молодой колхозник. Галок вы считаете... Штат, сказывают, совсем сбе­ жал. Пожилой колхозник. А может, и не со­ веем... (Уходят.) Вторая группа: Первый молодой колхозник. Неужто не управимся? Второй молодой колхозник. Шут ее зна­ ет! С транспортом закавыка. Третий молодой колхозник. Не может быть... управимся. t Пожилой колхозник (иронически). На автомобиле перевезете. Третий молодой колхозник. Поживем — увидим. (Уходят. Из сторожки выходят Петр и Настя .) Петр. Рада, иебось, что в город едешь? Настя . Конечно, рада: областной слет, новостей сколько узнаю! (Садятся на бревно.) Петр. Я не про это. Про Москву гово­ рю. Настя. И в Москву (рада. А ты бы, не­ бось, не поехал? Петр. Какой год думку имею. Не отпу­ скают: работать, говорят, некому. Настя. Мне бы институт окончить. Петр. И так сколько училась. Настя. Ветеринарным врачом буду. Петр. Тогда вовсе возгордишься. На на­ шего брата и глядеть не будешь. С ин­ женером каким-либо, с механиком знаком­ ство заведешь. Настя. Ну, вот опять!.. (Ласкается к нему.) Мне бригадир колхозный милее всех инженеров и механиков. , Петр (» тоской). Науку бы мне агро- номскую!.. Настя. Чудной ты, Петро! Ну, кто тебе мешает? Хочешь агрономом — дорога от­ крытая. Или певцом: с твоим .голосом — знаменитым артистом будешь. (С реки доносится песня. Молодой силь­ ный голос поет: Ночка темная, ночь прохладная Над рекою поет соловей. Обними меня, ненаглядная, Поцелуй меня горячей.) Настя. Семен поет. (Склоняется к Пет­ ру-) (П е я и е: Спой мне песенку, спой отрадную. Про любовь нашу, милая, спой. За работою, за бригадною, Подружили навеки с тобой.) Петр. Видно, сам сочинил. (Ласково об­ нимает Настю.) (П е я и е: Песня вольная и широкая Над колхозом родным заевенит. Дорогая моя, черноокая, Обними же меня, обними.) Настя. Хорошо поет... Петро, поедем вместе... , Петр (мечтательно). В -свой бы колхоз вернулся... сады бы кругом насадил... Пой­ дешь по улице — крутом сады зеленые. В поше выйдешь — пшеница высокая, колосистая... Средство бы такое придумал, чтобы никакая сушь хлеба не брала... Настя (и тон Петру). А па Боровлян- 'ском займище стада пасутся диковинной породы... Едет мимо народ, диву дается. «Чьи это стада? Какая это порода? — Колхоза «Парижская Коммуна» эти стада, а порода — колхозная и нет ее лучше... (Меняя тон.) Поедем, Петро! Петр. Не пустят. Уедешь ты, а я опять останусь... Слюбишься там и про меня не вспомянешь. Настя. Ну, зачем ты это?.. Ведь знаешь, что люблю. (Гладит его руку.) Хороший ты, Петро, только угрюмый больно... Ну, поцшуй, да обними, чтобы косточки хру­ стнули... Целую пятидневку не [увидимся. (Петр крепко обнимает и целует Настю. Из-за обрыва выходит Шурка . Он только что выкупался. Ворот рубахи ражстегоуг, сапоги и пояс несет в рукак.) Ш ур ка (замечает целующихся). Прият­ ного аппетита! (Петр и Настя отскакивают друг от дру­ га.) Петр. Ты чего подглядываешь?