Сибирские огни, 1939, № 3

не умрешь. Ист, па тебе вижу. Выжи­ вешь!.. Колхаз хотел сгубить? А оно со­ рвалось! На пакости мы ответим ударом!.. Подохнешь — семья ответит. Попомни! Жена, мать, ребятишки... Сорная трава из поля вон! Колбин хорошо понял Стешкнна. А Отеш&ин знал, о чем говорил: угроза — «уничтожить семью» — излюбленный ме­ тод бандитов всех масштабов, крупных и мелких. Может быть, в это же утро, да­ леко от Шумихи, под Москвой на даче, бандит Ягода говорил погрязшему в пре­ ступлениях обывателю, доктору Левину: — Мы решили убрать Горького. Вы дол­ жны нам помочь. Учтите, что не повино­ ваться мне вы не можете, вы от меня не уйдете. Обдумайте, как лучше это сде­ лать... Иначе я уничтожу вас и вашу семью... — Огешшн, отойди! — хрипло закри­ чал Турицын, видя как Колбин меняется в лице. Стешкин тихо отошел от кровати. Он уже был спокоен. Не больше, как в пол­ минуты, он сделал то, зачем пришел. Па­ рализованный, казалось, потерял созна­ ние. . — Ни к чему, Захар Петрович, собрал народ, — рассудительно сказал Стеш­ кин. — Народу на работе время быть. Опять же такие допросы делаются по за­ кону: позови милицию, врача тоже надо, может, он не в своем уме... бредит... — Помолчал и шепнул таинственно: — Те­ бя Черников требует ® контору. — Можешь, меня не учить, как допро­ сы делать, — буркнул Турицын и с новой энергией приступил к допросу. Горько усмехнувшись, Стешкин вышел. Но Кол­ бин молчал, взгляд его метался по потол­ ку. А вдруг он в самом деле умрет? Об этом следовало подумать. Что тогда бу­ дет? На губах его появилась идиотская улыбка. — Выкладывай, гад! — напирал на не­ го Турицын. — Не отвертишься. — А я тебя ще-то уже видел, тетка, — вдруг сказал Колбин, бессмысленно ух­ мыляясь. — Ты не в свинарнике рабо­ таешь? Как поживает твоя мамаша? — Я тебе покажу мамашу! — Тури­ цын полез в карман галифе, вытащил на­ ган. — Пристрелю гадюку! — Выкушай сама на доброе здоровье, сваха, — ухмылялся Колбин, хотя зубы его стучали. — Я после тоже откушаю стаканчик. — Отвечай на допрос! — Мы люди свои, кы-хы... Турицын плюнул в бессильном бешен­ стве. Он понимал, что все дело испортил Стешкин, к которому, с момента пропажи документов в сельсовете, Захар Петрович потерял веру. Но к Огешкину нельзя бы­ ло придраться. Поводов тот не дал ника­ ких. Понимали это и другие. Народ стал расходиться... * В комнате, где занимался счетовод «Лежень», часто раздавались проклятия обсчитанных колхозников. Черников при­ сел к столу рядом с этой комнатой. — Порядок установлен не нами, — многозначительно говорил колхозникам «Лежень», — советской властью... — Законы надо соблюдать!.. — Насильно в колхозе никого не дер­ жат, — отвечал счетовод. — У нас пол­ ная свобода. Не- нравится — подавайте заявление о выходе на единоличное житье. Прислушиваясь к этим разговорам, Чер­ ников морщился: «Куда гнет этот кан­ целярский крючкотворец? «Не нравится в колхозе — уходи»... Люди его не об этом спрашивают»... Черников достал блокнот, чтобы записать слова счетовода. В это время ш -за косяка выглянул Пу­ довкин. Он чувствовал: его жизнь тоже поставлена на карту. В тяжелые минуты мозг Пудовкина работал лихорадочно и из­ воротливо. Надо во что бы то ни стало выставить Черникова из Шумихи. Выста­ вить так, чтобы он запомнил и в другой раз об’езжал «Искру пятилетки» километ­ ров за десять. Улучив подходящий момент, Пудовкин сунул в карман Черникова мед­ ный образок Ильи-прорака, раз’езжающе- го на огненной колеснице в облаках. «Ба­ тюшка, Илья-пророк, помоги! — мыслен­ но возвел он руки к небу. — Не отсту­ пись от грешного раба твоего...» Разделавшись с образкам, Пудовкин прошел к «Лежню». Из-за перегородки донеслись до слуха Черникова голоса: — Уполномоченный приехал? — спра­ шивал один голос. — Да какой там уполномоченный? Это — Черников, начальник милиции, — отвечал второй. — Сынок псаломщика? Хлыща, что ли?..