Сибирские огни, 1939, № 3

глаза, © пришибленным видом остановил­ ся Пудовкин. — Черников не то-время явился, — шепнул ему Стешкин, срытаясь © ме­ ста. — Избавь от Черникова, хоть лопни. К завхозу сам побегу... Завхоза «Искры пятилетки» Колбина ударил паралич, как было уже сказано, в тот момент, когда он неожиданно стол­ кнулся с утопленницей сидевшей на те ­ леге © мешком на голове. Паралич его об’ яснили в Шумихе испугом. Никому и в голову не приходило заподозрить Колбина в убийстве Степаниды Ивановны. Под стражу был взят Непряхин, которого шу- михинцы любили, уважали за веселый нрав, но о котором теперь думали так: если он, действительно, утопил ©та(рушку, то пусть отвечает. Жалели лишь о том, что не знали подробностей: за что и как утопил Пантелей Васильевич шумихин- скую «Почту». Четыре недели 'Колбин не владел язы­ ком. Но он был крепкий человек. Силы постепенно, мало-помалу возвращались. Три дня тому назад он вдруг приподнялся в постели и первым -словом его было: — «Почта»... Домашние — жена, мать — затаили дыхание. Час спустя он закончил фразу: — Где она? —- Похоронили с миром... царство небес­ ное! Еще через час Колйин выдохнул: — Пошли ей... царица небесная... успо­ коение... После этого завхоз повеселел. Заметно начал поправляться; толстые пальцы с черными венчиками на желтых ногтях попрежнему начали торопливо двигаться. Домашние радовались. Но оказалось, что радость эта была преждевременной. Со вчерашнего вечера, может быть, отчасти потому, что наступила тоскливая пого­ да, — здоровье больного изменилось к худшему. Колбин метался в жару. Ему то и дело мерещилась утопленница. Он видел ее на потолке, на полатях, в углах избы. Коща Колбин закрывал глаза, погружаясь в оцепенение, она ©пускалась с потолка, с полатей, останавливалась j постели и ма­ нила его к себе. Колбин понял, что это конец. — Смерть! — прошептал он и попросил жену привести попа. — Нет попа... сам знаешь... — после­ довал ответ. — Неужто умирать без покаяния? — Беда, ей-богу... Покайся) уж так... перед народом, что ли... — Перед народом?.. О-о... — Колбин от­ рицательно замотал головой, но когда ему ©тало еще хуже, — он попросил зажечь свечку и собрать соседей... Народ, явившийся на необычайное пред­ ставление, стоял в изумлении, как в ©толбняко. Все были возмущены и потря­ сены покаянием Колбина. — Я — вор, — прямо, без обиняков при­ знался Колбин и лизнул засохшие губы языком. — Три раза я привозил чуму на колхозных свиней... Коровам сибирскую я)зву достал... Лошадей заразил чесоткой... — Вредил, гад? — уточнил «исповедь» Турицып. — Открываюсь начисто: вредил... — А выдавал себя за праведника, ак­ тивничал! Каждую пятидневку о рапортом являлся! —• Тебя ублажал... — Экая подлюга! Кайся, гад! — И даже курицам заразу привез из Н1у- бинского колхоза. — И курицы ему помешали! — всплес­ нули руками бабы. — И Степаниду Ивановну... тоже... я... утопил... — «Почту»?! — «Почту», ее самую... Трепет отвращения пробежал по при­ сутствующим. — Теперь того, — глубокомысленно сказал дед Алтухов, — Непряхиной Устинье мешок с вышивкой должна воз­ вратить милиция, ежели того... Пантелея выпустят... В избу степенно вошел Стешкин, взгляд его выражал муку и бешенство. Тури- цын в этот момент задал главный вопрос: — Отвечай прямо: кто тебе помогал вре­ дить? Наступила пауза. Колбин, ©обираясь с силами, учащенно дышал. Раздвигая собравшихся!, к постели уми­ рающего подошел Стешкин. От его бре­ зентового плаща пахнуло холодом. — Не мешай допросу, — резко предупре­ дил Турицын. Но было уже поздно. Встре­ панная рыжая борода Колбина затрепета­ ла. Колбин ©’ежившись, сделал судорож­ ное движение. — Дурная) собажа! — яростно впился в Колбина зеленоватыми глазами Стеш­ кин. — Мало убить тебя, пса! Но ты еще