Сибирские огни, 1939, № 3

стух. — Наверно, из беды выручают друг друга.,. Длинным арканом привязал коня за де­ рево, сел. — У меня тетерь нет друзей, Никому я не нужен, кроме вас... —■ Взглянул на овец, которые покрыли собою землю, как большой кошмой. — Вас я оберегаю от волков, ягнят ваших — от беркутов... Ес­ ли бы вы умеши говорить человеческим языком, вы бы сказали мне, куда исчезла четыре барана. Я знаю, что сказала бы... У ййс с в аш — старая, долгая дружба. А будет ли долгой дружба с Тойу — это­ го я не знаю. Я щадаз не знаю, правда ли то, что она верит в мою честность. Может быть, она присматривается ко мне, испы­ тывает? И правда ли, что старик Чокуш понрежнему уважает меня — я тоже не знаю. Может, Тойу наболтала... В лесу хрустнул сухой сук. Пастух вскочил и повернулся туда лицом. Из леса выехал Карчага на сером коне и, приветливо улыбнувшись, опросил па­ стуха: — Испугался, дружок? В следующий рав я о пекшей иод’еду... Не ответив ему, Темир спросил себя: «Зачем он приехал сюда? Врооил рабо­ ту в колхозе... За мной послан?.. Ну что ж! Скорей узнаю, что меня ждет.» Карчага слез с коня, подал руку пастуху. Темир поднял глава на лицо приважено, отметил, что улыбка на губах его — вы­ нужденная, а веки часто моргают, будто его ослепило солнце. — Куда поехал? — спросил 'Гемир жестко, неприветливо- — Меня поюла» Тойбосов с Этгтешке- новым. Они заботятся о тебе, говорят, что до суда не допустят. — У меня нет денег, чтобы заплатить колхозу. — Может, бараны найдутся. Председа­ тель о Тойбоюовым помогают искать... —• Много дней прошло, — не найдутся бараны. Я знаю... — Пастух посмотрел в лицо Карчаги, но не заметил, что шея у него слегка порозовела. — Не найдут­ ся, — волк успел переварить их мясо... Карчага молчал. — Ты меня знаешь с детства, — про­ должал Темир, — знаешь, что я даже иголки ни у кого не украл. И я тебя знаю, как честного человека... — Арака меня портит.., В прошлом го­ ду... ведь я,- честное слово, не помню, как пьяный барана заревал. —- У лошади четыре нош и то споты­ кается... Тебя во-время Сюмелю выручил.. — Да, спасибо ему, добрый он человек. Зря мы его «Грозой» прозвали. Теперь он тебя выручить хочет. Он обо всех... — Погоди хвалить! — вдруг прикрик­ нул Темир. — Когда волк хочет жеребен­ ка зарезать, он катается по земле, дураш­ ливый, ласковый такой. Жеребенок подой­ дет посмотреть, а волк ему — зубы в горло. — Какие ты слова говоришь! — Сюмелю для меня—темный человек. Где он родился — я не знаю, как жил — мне неизвестно. Первое время в колхозе бьм настоящей «Грозой», а теперь стал мягким как шелк. Почему это так? Карчага не нашел, что ответить пасту­ ху. А тог вдруг нриномнил детские годыг полуголодную жизнь, паотьбу байских стад и горячую дружбу двух мальчуганов. Не проходило дня, чтобы их не обидели байские сынки. Бездельники придумывали одно издевательство за другам. Однажды они схватили маленького Карча гу и креп­ кими арканами привязали в дереву, возле которого на шиповнике висело осиное гпевдо. Истошный крив мальчугана был слышен на расстоянии нискольких ружей­ ных выстрелов. С обнаженным ножом Те­ мир бросился на помощь, двумя взмахами перерубил арканы... — Мы с тобой хорошо знаем звериные морды баев, — сказал Темир в заключе­ ние, а затем спросил строго: — Поду­ май, мог ли я после этого подвятв руку на колхозное добро? Карчага низко опустил голову. — Можешь передать Тойбосову с Вптега- кеновым спасибо, — снова заговорил Те­ мир. Бо пусть она обо мне не беспокоят­ ся, — сумею доказать, что я не вор. Медленно поставив ногу в стремя, Карчага тяжело поднялся в седло, словно у него за поясом лежали свинцовые чушки. Конь понес его в долину, к селу. — Уговаривать послали.,. — Темир долго смотрел на удаляющегося всадника. Тойбосов пробыл в колхозе четыре дня. Он заходил в избы и юрты колхозников, подолгу разговаривал о работе, о жизни, о семейных делах, и всем он показался внимательным и заботливым человеком. На прощанье он говорил, что ему очень поправился колхоз и его председатель,.