Сибирские огни, 1939, № 3

Пусть ш уплатит стоимость барана, и мы простим ему... Бараш был породистый. Полагалось вне­ сти за пето четыреста рублей, Карчага уже собирался продать корову, но Сюме­ лю вдруг принес ему квитанцию, подпи­ савшую счетоводом. — Я внес за тебя деньги,—оказав он,— А за это ты мне «отом ш в в чем помо­ жешь... Спустя несколько дней председатель пришел к нему шедшим вечером, — Ну, Карчага, едва я отстоял тебя. Крикун и клеветник Амыров Темир тре­ бовал, чтобы тебя! немедленно отправили в тюрьму. — Темир?!. Да ведь он был мюим пру­ том с детства!.. — Такие, как он, не только друга, мать родную готовы толкнуть в яму. Они проговорили до полночи. Уходя от Карчаги, председатель сказал: — Темир на ухо чуткий, как собака, на глаз зоркий, как, бершут. Другого та ­ ксах) пастуха нет... Учти это!.. ...Карчага вновь наполнил чашки ара­ кей. Тойбосов выпил первым. Заговорил о себе. Зачем-то он рассказал, как с пар­ тизанами ездил по горам, как в 1923 го­ ду ветрил в партию. — За вое эти годы я не получил ни замечания, ни выговора. А русские за это время выговорам облипли, как кон­ ские хвосты репьем, — говорил он. — Нам нужны смелые люди из алтайцев, тогда мы без русских обойдемся. У нас есть такие смелый и сильные люде, ка­ ким был хан Ойрот. И Тойбосов оияггъ с увлечением заго­ ворил о далеком прошлом, будто ставку рассказывал. Слушая его, Карчага так за­ былся. что ему вдруг показалось, будто хан Ойрот сидит под одной из лиственниц и шесте с ними, простыми людьми, пьет араку, пашущую дымом. Завтра хан Ой- рст об’явит по всему Алтаю, что он вер­ нулся управлять своим народом. Он гак добр, что будет пить араку и с бедными, и с богатыми. Трубка его пойдет из зубов в зубы, шока не вернется обратно к пове­ лителю. Карчага Агытмаиов будет его правой рукой, большим зайсаном поедет по Алтаю. Везде Карчагу станут встре­ чать низкими поклонами, с коня под лок­ ти снимать, подарки подносить... — Я слышал, что у вас о Темиром дружба нарушилась? — опросил вдруг Тойбосов, разбивая заманчивые думы Кар- чаги. — Правда это? — Да, (с прошлого! года... — Нехорошо так жить. Алтайцы долж­ ны быть дружными. — Тойбосов взглянул на Сюмелю. — А председатель не 'Поин­ тересовался тем, что два лучших парня — в ссоре? — Я думал, что они снова подружи­ лись, — пробормотал Сюмелю. — Думал... Ты должен знать, как от­ носятся друг к другу твои люди. Поссори­ лись из-за каких-то пустяков — поми­ рить их надо. Тойбосов положил руку на плечо Кар­ чаги. — Завтра, друг мой, иовидай Темира и поклонись ему от меня, скажи, что я за­ бочусь о нем и избавлю его от тюрьмы. Он — хороший парень. Так ему и пе­ редай. Пощупал кожаный мешок, — в нем уже, не булькала арака. Встал на кривые ноги. — Поедемте домой. Карчага бросился в лесок, чтобы под­ вести коней, — Молодец! знаешь старый алтайский порядок! — похвалил его Тойбосов, ког­ да поднялся в седло. 5 Над горами стоял знойный день. Отара отдыхала в тени вековых лист­ венниц. Животы овец вздымались, как кузнечные меха. Сухие языки их вывали­ лись изо ртов. Налево — пологий склон, засыпанный цветами, похожий на Дорогой ковер. На­ право — густой кедрач. Там громко Tge- щат дрозды, 'Охраняя от ворон гнезда е птенцами. Высоко в небе парят два бер­ кута, высматривая добычу. Пастух спешился, посмотрел вокруг се­ бя. У старой лиственницы — муравейник, высокий, словно копна свежего сена. Му­ равьи на нем —-■как пена в кипящем котле. Во вое стороны — широкие дороги. Вот по оДрОй из дорог муравей тащит су­ хой обломок лиственничной веточки, ча­ сто останавливается. Навстречу — дру­ гой мурашей. Остановился возле первого, потом вцепился в другой конец тяжелой ноши, и они вдвоем быстро потащили вет­ ку к муравейнику. — Дружные ребята! — воскликнул па­