Сибирские огни, 1939, № 2

до сих пор нет. Честное слово, нужна. Я не могу начать работу. Нина Вас. Тетрадь? Ах, да... Шувалов. Разрешите, я сейчас зайду к вам? Нина Вас. Виктор Николаевич, потерпите еще полчаса. Я уже одета, меня ждут. Вер­ нусь и сейчас Ж 1 е пришлю. Шувалов. Одну минуту. Нина Вас. Даже секунду не могу. Успо­ койтесь, мы сегодня никуда не едем... (В сторону.) Иду, иду. (Шувалову.) Прощайте! Шувалов (резко опускает трубку, сжима­ ет кулаки.) Врет! Нина Вас. (берет дядю Mono за рукав). Дядя Мотя, я не хочу, чтобы меня видели. Пройду черным ходом. Проводите меня, за­ прите! Дядя Мотя. Возьми нашу машину, она у ворот. (Уходят.) (В это время Шувалов, не одеваясь, выхо­ дит из 'Комнаты, открывает дверь на лестни­ цу, останавливается на площадке. Некоторое время ждет, прислушиваясь к тому, что про­ исходит за дверью квартиры Платоновых. Звонит. На звонок выходит Егоровна.) Шувалов. Егоровна, Нина Васильевна до­ ма? Егоровна. Дома, однако. Только нездоро­ вится ей. (Шувалов входит, затем появляется в ком­ нате налево. Туда же через вторую дверь протискивается дядя Мотя.) Шувалов. Здравствуйте, Матвей Тимофее­ вич! Нина Васильевна дома? Дядя Мотя (холодно). Нет, уехала. Шувалов. Уехала? Давно? Куда? Дядя Мотя. Точно не знаю. За какими-то покупками. Шувалов. Жаль. Вы тоже сегодня уезжае­ те? Вместе с ними? Дядя Мотя. Я-то определенно уезжаю, а как они — не ведаю. Шувалов. Завидую вам. Счастливого пути! Передайте, пожалуйста, Нине Васильевне, чтобы она не забыла прислать мне... Дядя Мотя. Что именно? Шувалов. Она знает. Ну, желаю! (Выхо­ дит на лестницу, открывает французским ключом дверь в свою квартиру.) Дядя Мотя. Ну, дела! И чем они кончат­ ся? (Берет со стола газету и садится в крес­ ло.) Одно дело, когда в газете прочтешь, или в книге... А другое дело, когда в жизви наткнешься. Переплет! И какого чорта че­ ловеку нужно? А? Известный ученый... по­ чет, деньги и вообще... Да! Кровь сказы­ вается. Тянет человека на подлость! Моло­ дец Нина Васильевна! Раскусила его все- таки. Жаль, поздно. Да... Нина Васильевна! Нина! Солнышко ты мое! Радость! Недаром же я... всю жизнь... Эх! (На глазах появля­ ются слезы. Вынимает платок.) Ну, не надо, не надо. (Смотрит на часы.) Тоже старень­ кие стали. Плохо двигаются. Давно надо вы­ бросить. (Пауза.) Старенькие. (Пауза.) И вот такие люди живут, а парень двадцати лет умирает. Жить, говорит, хочу, доктор. Верю, голубчик ты мой, да что ж я могу сделать, когда привезли поздно. (Опять смотрит на часы.) Неужели только десять минут про­ шло? Мало. (Пауза. Тихо мурлычет.) «Ви- 'вапт омнэо виргинэс»... (Входит Таня.) Таня. Дядя Мотя, не пой грустное! Дядя Мотя. Эго веселое, Танечка, а не грустное. Видно, уж у меня так получается. Таня. Куда отец пропал? До сих пор нет. Водь сегодня уезжаем. Дядя Мотя. Ты, я вижу, его... Таня. Так он же у меня один. Дядя Мотя. А мать? Все не спрошу Гев- надия... Таня. И не спрашивайте. У нас в д(ше про мать не говорят. Дядя Мотя. Не говорят? Таня. Да, отец ее когда-то очень любил. Может быть, и сейчас любит... Дядя Мотя. Умерла? Таня. Нет! Разошлись. Она, говорят, жен­ щина была неважная. А тут стала я под­ растать. Отец испугался — как бы она и меня не испортила. Отдал ей все — только бы уехала. Она так и сделала, а отец в тот же день забрал меня и — в тайгу. Там я и выросла... Дядя Мотя. Так, так!.. (Звонок. Входит Геннадий Петрович.) Таня. Отец! Наконец-то! Я в следующий раз тебя поколочу., (Целует.) Думала, ты пот трамвай попал. Геннадий. Беспокоилась, детка? Проста, родная. Приятеля встретил. Ну, значит, та да се... (Входит Платонов.) Платонов. А, пропавший! Таня по тебе на- нихиду заказала.