Сибирские огни, 1939, № 2

май, не устроить ли нам свадьбу в лесу у Геннадия Петровича? Красота! Сосны, облака мад головой... Ты... Нина. Вы с Таней пара. Борис. Нина, ты не сердишься, что я тебя ии разу не поцеловал? Нина. Определенно сержусь. (Целуются). Борис, задушишь! (Входит Егоровна). Егоровна. Нинка! Борис! Нина (делает невинное лицо). Что, нянеч­ ка? Егоровна. Тьфу, на грех. Сейчас скажу Михаилу Федоровичу. Борис. А ты не беспокойся, Егоровна. Мы сами скажем. Егоровна. Чего? Нина. Упадем в ноги и взмолимся: не хо­ тим учиться, хотим жениться! Егоровна. Ой, тошно. С ума посходили. Борис. Нет, верно, Егоровна? Ты против? Егоровна. А хоть бы и против. Что вы меня, слушать будете? Нина. Определенно не послушаем. А ты все-таки скажи, как по-твоему? Егоровна. По-моему? По-моему, ие мне жить-то, а вам. Вот что, по-моему. Нина. Нянечка, а ты очень любила своего мужа? Егоровна. Мужа-то? В наше время знаешь, как было: к лавке лицом, по заду дубцом, вот и под венцом. (Борис и Нина смеются). А любить... зачем не любить? Иван Павло­ вич, покойник, из себя видный был, работя­ щий... Ну, и ласковый. Да пожить пе дове­ лось сердечному! (Громко вздыхает и заду­ мывается). Борис. Ой, да ведь я за дядей Мотей обе­ щал. Поедем вместе? Нина. Едем. Борис. Пойдем со двора! Ближе. (Уходят во внутренние комнаты. Егоровна остается одна). Eroposfa. Жить бы да жить тебе, Иван Павлович! (Оглядываются). Ушли? Пойду- ка а я, отдохну... Нянечкат нянечка! А вот, глядишь, черев годик нянечка-то и еще раз пригодится. (Оправа в кабинет входит Шувалов. На нем домашняя бархатная тужурка. Зажигает лю­ стру и лампочку за письменным столом. Подходит к потайному ящику и открывает. Звонок. Быстро захлопывает крышку. Вхо­ дит Вера). Шувалов. Вы передали письмо Нине Ва­ сильевне? Вера. Их не было дома. Вот письмо. (Ухо­ дит. Шувалов задумчиво вертит в руках конверт. Вера возвращается). К вам при­ шли. Шувалов. Просите! (Из внутренних комнат входит Лемм). Лемм. Здравствуйте, Виктор Николаевич. Я вас ждал вчера... Вы избаловали меня вашей аккуратностью. Шувалов. Бывает, что случайное событие опрокидывает все предположения. Лемм. Виктор Николаевич, я получил ин­ струкцию гоять у вас информацию и форму­ лы немедленно. Шувалов. Увы, ваша инструкция пока бес­ сильна. Лемм. Как я должен понять вас? Шувалов. Ни формулы, ни информации у меня нет. От вас не скрою: бумаги находят­ ся в руках одной женщины. Иногда мы ка­ жемся себе умнее, чем есть на самом деле. Лемм. Оставим философию. Мы с вами ра­ ботаем не первый год. Я прошу вас открыть карты. Шувалов. Это ваше право. Извольте! В целях предосторожности формулу газа, ин­ формацию и шифр я хранил вот здесь — в потайном ящике, в конверте, вместе с пись­ мами одной женщины. При несчастном слу­ чае эти листочки среди пачки писем имели шансы быть незамеченными. После идиот­ ской истории с книгами я удвоил меры пре­ досторожности, и решил всю работу передать вам. Для этого пакет я взял с собой в ин­ ститут. Но не успел зашифровать, меня срочно вызвали в НКВД. Ситуация сложи­ лась такая, ’ что было одинаково рискован­ но, как брать пакет с собой, так и оста­ влять его в институте. И я решил передать пакет этой женщине, которая как раз была здесь, — пакет, содержащий якобы только ео письма. Лемм. Вы отдали сами? Шувалов. Да. А что было делать? Я ока­ зался, как принято говорить в шахматах, в цейтноте. Надо было решать немедленно. Лемм. И вы рискнули? Шувалов. Риска я не видел. Да, пожалуй, не вижу и сейчас, хотя бумаг еще не полу­ чил. Не скрою, меня это начинает волно­ вать. По я и на этот случай принял меры. Пакет скоро должен быть т меня.