Сибирские огни, 1939, № 2

сына, погибшего за революцию, вид сегодня странный: «Не шрам ли давней, данной раны невидимый тревожит нож?» На вопрос о тон. что его опечалило, комдив, «потупив чистые глаза, — ...Басил он скупо, —■«скверны нервы,-- Л во-вторых...» Не досказал... Ах, нет, досказывать не надо! И ниже «никнул головой. И падал на пол номер «Правды» G огромной траурной каймой». В образе комдива, глубоко переживающего гибель вождя, воплощена партия с ее безгра­ ничной печалью в те дни, когда советский народ узнал о подлом злодеянии ирезренны'с изменников, наймитов фашизма. Образ, по нашему мнению, вычерчен четко и конкрет­ но. «Снежность волос», которую нужно це­ нить не на каждом, «чистые глаза» и то, что он, комдив, «скупо басит» о «'скверных нервах» — все эти как бы мимолетные де­ тали делают комдива живым и запоминаю­ щимся. Но он — не только командир одной из наших дивизий, он — воплощение пар­ тии, и поэт доводит эту мысль до сознания читателя образно и лаконично. Киров погиб от руки фашистского злодея, но нартья жи­ вет, она будет жить, она поведет страну в новым победам, разоблачая и выкорчевывал изменников родины, и сама природа привет­ ствует ее дела прекрасным рассветом: «Комдив, комдив! Что щеки мокры?.. В окне светало. Там ремонт: Восток великолепной охрой Навел бордюр на горизонт.» Киров бессмертен. Его идеи, его дела бу­ дут жить в наших идеях н делах, побуждая к великим созидательным трудам, к «ремон­ ту», к переделке людей, чтобы они стали высоко сознательными членами коммунисти­ ческого общества, И хочется воскликнуть вместе с поэтом: «Да будет сохранен в потомстве Партийный Кирова билет!» В стихотворении нет самого Кирова, но чувства и мысли о его гибели выражены с лаконичной силой, причем типичные для сти­ хов Алексеева «не» и «ли» здесь необходи­ мы. Слова из песни не выкинешь. Характер­ на и композиция произведения, близкая к композиции «Партизанской пушки». Содержание наиболее удачных стихотворе­ ний Алексеева навеяно крупнейшими собы­ тиями в жизни партии, страны я народа, В двух прочитанных нами сборниках сти­ хов Алексеева почти нет интимной лирики. Имеется небольшое, прочувствованное стихо­ творение «Потеря». Чувства отца, потеряв­ шего ребенка, выражены в нем с теплотой н непосредственностью, но и здесь Алексеев не изменяет основной линии своего творче­ ства. «Вот гордый город: он — с огнями... Я стиснул сердце, не кричи, Когда кладут на камень камень И кирпичи на кирпичи!» Любую тему крупной общественной значи­ мости плохие поэты способны измельчит!., заменив настоящий размах барабанным боем и выкрикиванием целых абзацев то плохой газетной передовицы. Это не поэзия. Поэт должен, о чем бы он ни писал, остаться по­ этом, мыслящим образно и только так, как ' это присуще именно ему. Могут сколько угодно говорить, что цоэзия ИпкаЛТГрн Алт'кнч'Па’ слишком сложна. Эта ^сложность не вредит содержанию, не искажа­ ет мысль и чувство поэта — советского гражданина, но в ряде случаев.ведет к наи­ более рельефному выражению мыслей, кото­ рые могут быть отнюдь не 'та® уж просты, и чувств, которые никак не должны быть при­ митивными. Лучшие примеры этому — «Иуда», о котором уже достаточно сказано, и «Каменная баба» — поэма с большим исто­ рическим кругозором. У подножия Каменной бабы сталкиваются эпохи. Охотник из пле­ мени телесов, не получивший за сотни лет ответа на вопрос «чего ты хочешь, Камен­ ная баба?», берет вместо лука и стрел со­ ветскую берданку и сам питается той козьей печенкой, какую отдавал вечно молчащему божеству. Извечный вопрос, •обращенный к Каменной бабе, служит рефреном произведения. Здесь вопросительная форма оправдала себя, в нее вложено содержание значительное и веское. Именно ради содержания, на потребу мыс­ ли, и вводит Ннкандр Алексеев народный пе­ сенный прием утверждения через отрицание' в стихи с ораторской интонацией. Стихи Никандра Алексеева — небольшой, скромный, но полезный вклад в наше общее дело советской литературы. А. Мнсюрез.