Сибирские огни, 1939, № 2

1500 центнеров пшеницы. А это только третья часть стахановского участка. Сегодня комбайны убирают «кубанку». Она хотя и «казалась несколько реже «мильтурум», но зато гораздо крупнее колосом и зерном. Ком­ байнеры утверждает, что сегодня хлеба на­ молачивается еще больше, чем вчера. Бее звено вместе с Мариной занято под­ сушкой хлеба. Девчата с трудом успевают принимать хлеб от комбайнов. Обилие зерна требует бесперебойной работы. Пять паро­ конных бричек на рысях подвозят хлеб от комбайнов на ток. Около веялок зерно быст­ ро выпускают из бестарок через люки н вновь мчатся к комбайнам. Малейшая задерж­ ка на току или в пути сбивает ритм по все­ му фронту работ и вызывает простои агре­ гата, а для возчиков — это позор! Для них нет большего стыда, чем оказаться неволь­ ной причиной простоев комбайнов. После обе­ да они выпросили еще одну бричку: «кубан­ ка» пошла гуще и не было никакой возмож­ ности оправиться с нею пятью подводами. На току поставили четвертую веялку. Луч­ шая стахановка и запевала в звене Феня Го- рева не выдержала. Полушутя она кричит Марине на весь ток: — Что такое, Марина? Веем, веем, а хлеб не убывает! — Ты с умом ли девка? — шутливо вор­ чит на нее Марина. — Вздумала на хлеб обижаться! — Так ворохов-то сколько!.. — Плохо значит работаем — вот и не убывают вороха. Отец Марины — Иван Ефимович, сидя на подготовленных к отправке на элеватор меш­ ках, поправляет метлы. Он по-стариковски, со своими вариациями поет «Песню о Роди­ не». Старому солдату и партизану уж очень нравится текст советской патриотической песни. Заслышав разговор о хлебе и воро­ хах, он подошел к девушкам. — Хлеба много говорите? Так вы же са­ ми виноваты во всем! — Иван Ефимович лу­ каво подмигнул девушкам. — Чего вы тут всю зиму и лето крутились в степи? Весь навоз из села вывезли, всю золу забрали, все нужники на станции и в школе вычистили, а теперь: хлеб не убывает! Нет, завели квашню, так пеките хлеб. Крутите, крутите веялки посильнее. Ну-ко, дайте я вам помо­ гу, а то некому и пожалеть сердешных... — Уж ты. дядя Иван, придумаешь тоже: помогу... Правь свои метлы, знай! — Дев­ чата со смехом оттащили его от веялки. На противоположном конце тока готовили к отправке сухой и подработанный хлеб, на­ сыпали его в мешки. Автомашина и четверо пароконных бричек отвозили его на элеватор. Девушки, насыпавшие зерно, пели частуш­ ки: — Трудодень сегодня дорог, Заживется лучше нам, — На него мы получаем По шестнадцать килограмм. Растущие горы хлеба окрыляли всех кол­ хозников. — Радостно работать, дядя Иван. День и ночь ходуном ходишь, а устали не чувству­ ешь. Ты знаешь, что я сейчас продавцу сель­ по Афанасьеву заказала? Велосипед, пальто и шелку на два платья. Вот буду форсить! — Молодец ты у нас, Варя! Варя Железнова, комсомолка, стахановка, любимая подруга Марины, с охапкой порож- ипх мешков бежала к ворохам пшеницы. — Да, наш народ большую силу над зем­ лей взял, — философствовал Иван Ефимо­ вич, — подчинил ее себе и командует по- своему. Иван Ефимович вспоминает, что раньше у них в России, да и в Сибири тоже, у каж­ дого хозяина были жалкие полоски — гас- ники, разбросанные по всему полю. — Все лето скачешь по ним, как заяц, время теряешь, а поработать, как следует, нечем, гайка слаба. Осень придет — убирать нечего. Сейчас все загоны и полоски в одик клин свели. Bo-время сеем, во-время пашем, во-время убираем, землю всю обрабатываем машинами, глубоко, отменно. Да плохо-то и работать нельзя: работа на виду проходит. Чуть кто вздумает сфальшивить —■его сей­ час и поправят. Вот хлеб и пошел в колхо­ зах... А хлеб шел ревой. Всего со 150 гекта­ ров стахановское звено сдало колхозному кладовщику до пяти тысяч центнеров, трид­ цать тысяч пудов хлеба! To-есть столько, сколько в прежние годы колхоз убирал со всего посева в восемьоот-девятьсот гектаров. Колхозники-стахановцы начинают снимать, по два полных колоса там, где раньше был один тощий, щуплый. И не на мелких участ­ ках, а на больших площадях, в центре Ку- лундинской степи. Колхозное земледелие в этом году одержа-