Сибирские огни, 1939, № 2

Они подняли на огромную высоту живого человека со всеми его пороками и достоин­ ствами, страданиями и свободолюбивыми стремлениями, низменными желаниями и от­ важными дерзаниями. Гибкая живописная кисть Лу Синя уверенно и ярко _ вычертила незабываемые образы простых, никому неве­ домых тружеников (к р е с т ь я н , рабочих, мел­ ких торговцев, мелких служащих), т. е. тех людей, которых по замечала и считала «не- приличпым» описывать классическая литера­ тура. Творч<ество Лу Синя глубоко социально. В его произведениях нет, людей «вообще», дей­ ствующих вне времеии и пространства. Его герои — представители различных обще­ ственных прослоек, носители наиболее ти­ пичных для данной социальной группы черт. Но они не символы, не схемы, а живые лю­ ди с присущими им индивидуальными особен­ ностями, сросшиеся с живой социальной сре­ дой и (рельефно выступающие на богато рас­ цвеченном бытовом фоне, Лу Синь — непревзойденный мастер ми­ ниатюрного портрета, складывающегося из тончайших штрихов. Штрихи эти нанесены слишком мяпсой кистью, слишком острым резцом. Они иногда еле заметны, но настоль­ ко типичны, настолько национальны, что ки­ таец без*, труда различает их. В переводе со­ вершенно невозможно передать эти детали, й потому даже самый точный и тщательный перевод произведений этого писателя не в силах предоставить читателю возможности до конца понять и прочувствовать подлинник Лу Синя. _ ** * Одним ж рашпих и, пожалуй, наиболее ха­ рактерных для молодого Лу Синя произведе­ ний, является его новелла «Лекарство», ко­ торую мы приводим выше в нашем переводе. Известный китайский критик Ричард Жзнь, разбирая эту новеллу, пишет: «Лу Синь во всех своих произведениях использует созданный им характер просто как предлог для обстрела тех социальных уста­ новлений, жертвами которых становятся на­ родные массьг. Так, например, в новелле «Ле­ карство» он обрушивает всю мощь своего сатирического таланта на то, чтобы разобла­ чить древнюю практику лечения заклинания­ ми, акупунктурой и другими шарлатанскими оиособави». Осью содействия становится китайская пампушка (пресная булочка, испеченная на пару), обрызганная свежей кровью казнен­ ного. Кровь преступника, пролитая на месте казни, издавна считалась в народной меди­ цине Китая верным средством против многих болезней и в частности против туберкулеза. Лу Синь вдребезги разбивает это дровнее суеверке и мастерски развертывает потря­ сающую своей мрачпостью и косностью карти­ ну дореволюционной жизни китайского за­ холустного городка. Тленом глубокого со­ циального застоя, самодовольного невеже­ ства, смрадом звериной жестокости феодализ­ ма веет от этой страшной картины. Но автор улавливает в жутком давящем мраке китайской действительности светлый луч, исходящий из невидимого читателем ис­ точника, которым является обрав молодого борца за революцию, за освюбожщение страны от ненавистного ига манчжурской монархии. Этот образ, оставаясь за рубежом новеллы,, незримо приковывает к себе все внимание читателя. Он заставляет читателя почувство­ вать другую жизнь, развертывающуюся за чертой повествования. Казненный не одинок. У него есть друзья, соратники, такие же бесстрашные борцы за новый Китай. И они тайно приносят на моги­ лу погибшего товарища свежие цветы — символ распускающейся навой жизни. Для героев новеллы эти цветы представляются чудесным знамением, посланным духом каз­ ненного, и несчастная мать ждет от мертвого сына подтверждения своей догадки. Она мо­ лит мертвеца приказать вороне опуститься на мопилу в знак того, что слова ее услыша­ ны. Но Лу Синь заставляв ворону взлететь вьгсоюо в небо, разрывая этим сотканную во­ ображением матери надежду на будущую встречу с погибшим сыном и замыкая пове­ ствование мрачной, но естественной реали­ стической концовкой. Мастерство Лу Синя заключалось в том, что он, беря чаще всего незначительные сю­ жеты, развертывал «х в огромные социаль­ ные полотна. Он умел рисовать китайскую жизнь скупыми и подчас бледными красками. Но краски его кисти никогда не блекнут и, при вчитывании в произведение, приобрета­ ют особую яркость, сочность и выразитель­ ность. Новелла «Ничтожный случай» выдер­ жана в тонах той сдержанности и простоты, которыми мастерски пользуется теперь аме­ риканский писатель Хэмингтэй. и к этому рас-