Сибирские огни, 1939, № 1

его: не могла забыть оскорбительной карика­ туры — «опенька засушенного» из шевчен­ ковского «Сна». Но вскоре узнал поэт, что его друзья ® Петербурге, графиня А. И. Тол­ стая, Лазаревский и другие принимают все меры к его освобождению. 2 мая 1857 г. Лазаревский известил Шевченко, что Алек­ сандр II амнистию подписал. Легко предста­ вить себе, какие чувства овладели Шевченко: «Я и плачу и молюся и все-таки не верю. Я едва не сошел с ума иа прошлой педеле. Да ц неделя! же! Недаром я десять лет ожидал ее. Десять лет! Страшно сказать, а каково пережить их!» Но долго еще довелось ждать, пока распоряжение об освобождении Шевчен­ ко прошло всю лестницу бюрократических инстанций та расстоянии больше 3000 кило­ метров, через семь или восемь канцелярий и, наконец, доставлено было в Новопетровскую крепость. Тяжело тянулось для Шевченко это время ожидания желанной свободы. Единственным утешепием бьгл знаменитый дневник-журнал, к которому обращался поэт в эти тяжелые минуты. Дневник, написанный на русском языке, представляет собою сконденсировал- яый сгусток мыслей, настроений, идей и стремлений Шевченко за отрезок времени больше десяти лет. Читая записки о встре­ чах с декабристом Анненковым, впечатления от произведений Беранже, заметки про Сал­ тыкова-Щедрина и Гоголя, прекрасные эмо­ циональные строки о Герцене, мы понимаем, что волновало Шевченко в тот период. Все это характеризовало большую дружбу и лю­ бовь Шевченко к русской культуре, к вели­ кому русскому народу. «Широкий битий шлях i3 раю, а в рай — узенька стежечка, та й та колючим терном поросла — говорила мне, еще ребенку, одна умирающая старуха. И она говорила истину. Истину, смысл которой я теперь только впол­ не «разгадал»... — пишет Шевченко в «Днев­ нике», с нетерпением ожидая освобождения и вспоминая как быстро был исполнен в 1847 г. приказ об его аресте и высылке, когда в те­ чение 7 суток он был доставлен из Петер­ бурга в Оренбург. И как нестерпимо вяло и холодно те же самые люди исполняли приказ о efro освобождении, чуть ли не 7 месяцев издеваясь над его свободой и возвращением в «рай»... Накогоец, .21 июля 1857 г. почто­ вая лодка «Ласточка» привезла долгожданное освобоясдение. 31 июля Шевченко выехал из Н-овопетровска иа рыбачьем челне в Астра­ хань, а оттуда на пароходе «Князь Пожар­ ский» в Нижний Новгород, Почти месяц плыл «Князь Пожарский» но Волге и,, наконец, 20 сентября Шевченко прибыл в Нижний. Здесь он не думал задер­ живаться долго, торопясь поскорее в Петер­ бург — центр культуры и науки, в Акаде­ мию Художеств, где хотел совершенствовать свое мастерство. Но между тем события сло­ жились иначе. В Нижнем Шевченко снова по­ чувствовал на, себе неусыпный полицейский надзор. Выяснилось, что поэту был запрещен в’езд в столицы и потому пришлось ему жить в Нижнем более полугода, ожидая пока его друзья в Петербурге, в частности граф Ф. Н. Толстой, не добились разрешения на прожи­ вание Шевченко в столице. За это время Шевченко много читал. Здесь он познакомил­ ся с новыми произведениями Герцена и его журналом «Колокол», в котором было поме­ щено известное анонимное письмо-обращение к народу с призывом к революционной борь­ бе. «Заострите топоры и за дело»... Лозунг этот был подхвачен Шевченко и воплощен в поэтическую форму: Добра не жди Не жди сподованоа вола Вона заснула: цар Микола II приспав. А щоб збудить Хиренну волю, треба миром, Громадою обух сталить, Та добре выгострить сокиру — Тай заходиться вже будить. В Нижнем Шевченко написал свои могучие, напоенные революционным гневом, произве­ дения «Неофгш», «Юродивий», «Муза», «До­ ля», основной идеей которых является свер­ жение самодержавия. Окуюгь rfapefi неситих В залйш пути I IX, славних, оковами Ручними окрутять; I осудить неправз'дних Судом cBolM правим. Эти жемчужины творчества Шевченко на­ голову разбивают «теорию» националистиче­ ских фальсификаторов о том, что Шевченко после возвращения из ссылки был физически и морально разбитым и творчески-бесшль- ным. Строки «Дневника» и прекрасные, глубо­ ко содержательные произведения этого пери­ ода иллюстрируют нам обратное. Мы видим в них Шевченко непоборным Прометеем ду­ ха Прометеем, который был всегда излюблен­ ным героем его произведений, так как идея непримиримости, идея прометеизма красной нитью проходит через весь творческий путь Шевченко. Да и сам Шевченко не чувствовал себя уничтоженным и раздавленным. Вот что говорят строки его «Дневника»: ...«Все это неисповедимое горе, вое роды унижения и по­