Сибирские огни, 1938, № 5-6

Миша обиженно отошел. Вечером, когда зеленобокий холм загородил собою солнце, когда на Ближнем стало осо- бенно шумно и весело, председатель еще раз напомнил Мише о березнике- Захватив с собою широкий теплый зипун, Миша с досадой ушел. Ночь была теплая. Долго не всходила лу- на. Днем Мише не удалось известить Нюру. Провести ночь предстояло одному. Он знал, что ничего не может случиться, потому ре- шил лечь около поваленной березы и спать. Так он и . сделал. Долго не мог уснуть Миша. Необычность окружающего гнала сон. А ему давно не при- ходилось проводить ночь одному. Он лежал, завернувшись в старинный ши- рокий зипун, прислушивался к непривычным звукам, шорохам. Их было очень много. То словно кто листает книгу, то будто чиркает спичку и она с шумом вспыхивает, вот кто- то вздохнул, откуда-то справа донесся еле слышный стон... Миша никогда раньше не ду- мал, что березник может таить в себе столь- ко непонятных звуков. Он немного боялся. Ночь была длинна. Еще до того, как взо- шла луна, Миша хотел пойти к амбару, но, вспомнив, что Аниоима Иннокентий услал в деревню, остался около березы. Значит, амбар никем не охраняется сего- дня? А ведь там есыпап весь семенной овес, травы, картофель! Как же так? Уж не хочет ли Иннокентий тут что-нибудь подстроить? Ну, нет! Коли так, —- вот на зло не пойдет туда. Заверяется крепко и постарается уснуть. Иод боком сильно давили сучки, неровности почвы. Миша подвигал своим телом так, чтоб они не чувствовались. Сон пришел как-то сразу. Сразу исчезли эти непонятные, немно- го пугающие звуки, шорохи, стоны. Будто мир провалился куда-то, и Миша остался один. Луна забралась на самую высокую точку своего пути. Она холодно поглядывала с вы- соты и как будто хотела сказать: мне что, мне все равно, что бы на земле ни дела- лось, какое мне дело? Поблескивавшие листья берез робко трепетали- Ночь катилась к утру. На востоке уже зажглась зарница. Она разрасталась все шире. На землю пала прохладная роса. Шорохи и звуки придвину- лись, уплотнились. Не видел и не мог видеть спящий Миша, как мимо него прошел человек. Он, должно быть, тоже не видел Мишу. Он прошел в пя- ти шагах от него в направлении к амбару. Он давно уже скрылся между стволов берез, во звуки его шагов звенели, они как бы за- стыли в воздухе. И все же они не могли вско- лыхнуть густую спокойную тишину, таящую- ся в березнике. Начало светать. Вдруг у амбара раздались громкие голоса. Кричало несколько человек: «Держи! Дер- жи!» Вслед за голосами раздался глухой гул- кий выстрел. Мишу будто подбросило. Он рывком под- нялся, застыл. Он смотрел в направлении ам- бара, по еще не понял, откуда неслись го- лоса... В березнике что-то трещало, будто какой- то зверь на бегу ломал ветви, сучья. Этот треск шел прямо на Мишу. Он все прибли- жался. Вот он совсем близко. Послышались топочущие шаги, громкое сиплое дыхание. Прямо на Мишу бежал незнакомый человек. 1 — Держи-и! — раздалось за спиной чело- века. Миша узнал голос Иннокентия. Двумя прыжками Миша очутился около не- знакомца. Схватил его в охапку. От сголкнон вения оба покатились на траву. Человек был сильный. Он подмял Мишу под себя, больно надавил коленом. Но выр- ваться из цепких Мишиных рук не мог. Ми- ша вцепился в его левый рукав, обхватил рукою шею, держал крепко. Вдруг в свободной руке человека что-то блеснуло. — Нож, — подумал Миша. И в то же вре- мя он почувствовал, как в бок его что-то сильно кольнуло... Руки сами выпустили то, что держали. До сознания долетели чьи-то громкие голо- са и все исчезло-.. ...Очнулся Миша в больнице. Первое, что он почувствовал, — это садня- щая боль в левом боку. Открыв глаза, уви- дел: возле кровати, против него, сидит Нюра. В глазах у нее слезы. У окна стоит Иннокен- тий. Они смотрят на него, молчат. Миша по- пытался улыбнуться. Нюра наклонилась к нему. Положила свою руку на горячий лоб Мише. Рука ее была прохладная. Сначала Миша не мог понять, где он. Не понимал этих белых стен, белых халатов на Нюре, председателе. Потом сознание проясни- лось. Он вспомнил березник, крики «держи», выстрел, человека. Вспомнил блеск ножа в руке незнакомца. — Что... случилось? — еле слышно спро- сил он. Нюра придвинулась. Руку с его лба она не убирала. Подошел Иннокентий.