Сибирские огни, 1938, № 5-6

твяьяюв, по, оказывается, очень невыгодной выносливостью. А овцы, которые поган не давали шерсти, свиньи, которые чаще дохли, чем выкармливались на мясо. Сейчас же ра- ботницы колхозной свинофермы комсомолки Ков'алвва и Стопина, ученицы! орденоноски Слуевой, и их старшая товарка Гладченкова так воспитывают поросят, что на ферме пя- тый год подряд не было буквальпо ни одно- го случая падежа. Стоит посмотреть и на тонкошерстых колхозных овец, на молочных коров, метисных телят! йе мудрено, что в погожие голубые вечера «бабьего лета» пятидесятилетние колхозни- цы, обнявшись с молодым девушками, под- хватывают вслед за ними бодрыми, хотя и надтреснутыми голосами покую незнакомую, но понятную песню. Часам к семи вечера дверь конторы 'рас- пахивается и «молния» растерянно мигает. По стене смешно прыгают, то приседая, то поднимаясь, длинные тени. (В контору входят шофера. За шоферами' появляется сразу целая группа. Старики оживают 1 . Но обычному .разговору сегодня не завя- заться. Коммунисты и комсомольцы колхоза собрались сюда только за тем, чтобы всем вместе итши в сельсовет на партсобрание. Председатель колхоза Михаил Иванович Гришин торопит счетовода со сводкой и вслух перечитывает, запоминая наизусть и без того знакомые цифры. — Пшеницы — 33.283 центнера, — на трудодень 20 килограммов и 4 рубля 70 .ко- пеек деньгами... Но разговоры все-таки вспыхивают. Ми- хаил Сергеевич, колхозный мельник, достав из кармана очки, негромко ворчит: — TWe иеимго! И укоризненно потряхивает ветхими, стя- нутым' проволокой окулярами прямо перед носом председателя сельпо. — Видал, Федор Корнеевич? Федор Ксрнеевдч беспомощно щелкает пальцем., Он только-что 'Принял д&ла н еще не освоился со спросом па товары. — Купил литературы на четыреста руб- лей... Думал затоварюсь, а ее на три дня не- хватило. Берут мануфактуру, берут парфю- мерию, берут кондитерские изделия. А осо- бенно к празднику... Колхозники заказывают сельпо патефоны, велосипеды, баяны, швейные машины, вар- шавские кровати. — А почему бы не заказывать? Для примера председатель сельпо ссылает- ся на заработок свинарки Стениной и ее му- жа бригадира Парфена Полосухина. — Бывшего батрака, — подчеркивает он. Бдвоем они заработали 1100 трудодней. Не .трудно подочитать, что это значит! — Ну, как, старик, — обращается Федор Корнеевич к сторожу, — заготовил к празд- нику горилки? — Горилки? Не. 'Горилки я. уже не пью. А красного бутылочку припас. 'Старик-сторож' еще раз обошел двор, по- стоял у колхозного гаража и вернулся в кон- тору. Поговорить ему уже не с кем. Все разош- лись. А поговорить хочется. И он говорит сам с собой, ""притулившись на скамейке у окна. Говорит о Цусиме, о Ялте, о Кавказе 1 , о прошлых голодных скитаниях по сытому югу, о первой землянке в Качулинских Ра- китах, о первом сибиряке-хозяине. На всю жизнь почему-то затемнились темные, стро- гие образа в уму, высокий кованый жестью сундук и связка красного перца на бечевке под потолком. Старик сердится и снова выходит на крыльцо. Где-то рядом маячит гараж. За белесым морозным туманом еще мигают поздние ог- ни. И он смотрит на них, стараясь угадать, что делают сейчас у этих .огоньков давно знакомые, выросшие вместе о ним и на его глазах люди. С высокого колхозного -крыльца старику хорошо видно, чем стали сейчас,- в 1938 году, когда-то захудалые, глухие, подслеповатые Качулинсние Ракиты,