Сибирские огни, 1938, № 3-4

забросили несколько тюков, обшитых в ро- гожи. — Что это? — Товарищу Кострикову, который едет с тобой. На шестой версте паровоз остановился: нехватило паров. Набрали новых, поехали дальше. Верст через десять опять остановка. — Вот, товарищ, — заметил машинист. — Не послушались вы меня, затушили хорошие паровозы, а на этом скакуне мы в три дня до Тайги не доскачем. Еостриков рассмеялся: — Что же, я хоть высплюсь, а то в Том- ске и спать не удавалось. А потом серьезно заметил: — Раз, товарищ, мы голосуем за заба- стовку, то и должны ее проводить. Оставим паровозы непотушенными, а там еще в чем- нибудь уступку сделаем, так и забастовки никакой не получится. Ничего нельзя делать наполовину, запомни это раз и навсегда. Набрали новых паров и дальше поехали. На станции надо было воды запасти. Ео- стриков вышел на платформу, собрал возле себя крестьян, ночевавших на станции, и завел с ними беседу о забастовке, о положе- нии рабочих, крестьян, вызывая их на раз- говоры. Крестьяне мялись, боясь незнакомо- го для них человека, ограничиваясь вопроса- ми. Костриков ответил на эти вопросы большой, яркой речью о положении крестьян- ства, призывая к борьбе. Когда поезд тронулся дальше, Костриков разорвал тючок, вытащил оттуда пачку про- кламаций и бросил их крестьянам. — Читайте внимательно, товарищи, и дру- гим дайте почитать. Прямо с паровоза Кострикова провели на квартиру к одному из членов подпольной ор- ганизации, в состав которой входило до 10 человек рабочих депо и станции. Это были политически мало развитые люди, но предан- ные делу революции. Вот через них-то и вел работу в депо И. Писарев. В помощь Писаре- ву приезжали из Томска пропагандисты — в большинстве студенты. На квартире членов организации собирались небольшими группа- ми (обычно десятками) рабочие депо. Каж- дым десятком руководил член подпольной ор- ганизации. Таким образом, через эти десятки в революционную работу втягивались посте- пенно новые кадры рабочих. Октябрьская забастовка показала значи- тельную сплоченность тайгинцев, и все по- пытки начальника уч,асшка пути Калугина сломить забастовку, внести разложение среди бастующих — ни к чему не привели. Рабочие отказались притти на собрание, созванное Калугиным, никакие угрозы рас- правы с ними за остановку движения со сто- роны администрации и застрявших на стан- ции пассажиров не пугали их, и они продол- жали бастовать, потушив паровозы. А поло- жение на станции в этот момент было доста- точно тяжелым. На путях у вокзала скопи- лось до десятка пассажирских поездов. Один из них был с уголовными каторжниками, воз- вращавшимися с Сахалина, ввиду захвата его японцами. Каторжане требовали отправ- ки поезда, грозили разнести всю станцию, избить администрацию и расправиться с ба- стующими рабочими. И действительно, через несколько дней стоянки у вокзала они нача- ли приводить в исполнение свои угрозы. Они избили нескольких рабочих, случайно прохо- дивших по путям, опи готовили нападение на депо. На одном из митингов, которые поч- ти ежедневно собирались в депо, рабочие постановили — послать делегатов к сахалин- цам для раз'яснения им политических собы- тий и причин забастовки. Делегатами к са- халинцам выбрали двух студентов. Сахалин- цы задержали их и об'явили заложниками. Об этом сейчас же стало известно в депо и собравшиеся на митинг рабочие всей массой двинулись на вокзал. Сахалинцы испугались и немедленно выдали заложников. Никаких безобразий с их стороны больше не повто- рялось. В этот момент приехал в Тайгу С. М. Ко- стриков. Утром оп успел собрать парторганизацию и провести с ней беседу. В два часа дня 18 октября по гудку депо со всех сторон поселка ст. Тайга начали со- бираться на митинг рабочие, члены их се- мей, пассажиры стоявших на линии поездов. Часам к трем в помещении среднего ремонта собралось до 1000 человек. У большой иконы в углу цеха сгруппировались инженеры, ма- стера, Пришел и начальник службы пути Ка- лугин. Первым говорил Калугин: — Государь император... — начал он, — дарует вам свои милости. Я прочту высо- чайший манифест, только что полученный мною. — Он развернул листок бумаги и начал: читать: «Смуты и волнения в столицах и многих местностях империи нашей великою и тяж- кою скорбию преисполняют сердце наше. Благо российского государя неразрывно свя-