Сибирские огни, 1938, № 3-4

АЛТЫН-КОЛЬ Мы привязали лодку к наклонившейся пад водой ветвистой березе, которая уцепилась корнями за камерный берег залива, и полез- ли па береговые скалы. За скалами начи- нался более пологий склон горы, поросший густым лесом. Рядом с вечнозеленым кедром или с оранжевой — в осенпем наряде — лиственницей здесь па каждом шагу можно было встретить золотистую березу или багря- ную рябину. Среди полусгнившего бурелом- ника росла красная смородина. Возле много- численных ручьев встречалась калина, отяго- щенная гроздьями рубиновых ягод. Малень- кие поляны были заняты зарослями малины. Под ногами шуршала сухая трава. Легкий ветерок осторожно обрывал рябиновые и бе- резовые листья и они, покачиваясь, опуска- лись на землю, где, несмотря па позпнее время года, цвели осеппие незабудки. Ипо- гда мы сквозь густую таежпую чащу смот- рели па высокое и спокойное небо, и оно ка- залось нам букетами милых незабудок. Впереди шел наблюдатель алтайского го- сударственного заповедника Вавило Макаро- вич, хозяин здешних лесов и гор, пизкорос- лый, голубоглазый человек со светлорусой щетиной на давно небритом подбородке. За ним шагал мой товарищ, влюбленный в Ал- тай и хорошо знающий эту горпуго страну. Вавило Макарович часто останавливался и показывал нам звериные тропы. — Здесь марал прошел. Сегодня утром. След свежий, — скупо сообщал он, как о самом обычном и уже падоевшем явлении. — Осень. У маралов начался гон, потому зверь и спустился поближе к долинам. Вечером услышите рев. — Мишка разрыл муравейник, — показы- вал Вавило Макарович недавнюю звериную работу. Мы часто останавливались послушать, как где-то поблизости в таежной чаще свистела рябчики. В это время рябина опускала на паши плечи созвездия изящпых стрельчатых листьев и совала нам прямо в руки тяжелые оранжевые гроздья сочных, хотя и кпслых, но приятных на вкус ягод. Наконец, мы вышли на скалу. Здось в случае холодпого ветра можно было бы укрыться в пеболыной каменной нише. Ря- дом в расщелине, заполняя всю се, стоял старый кедр, казалось, что это оп разворо- тил скалу, чтобы раскипуть над пеболыной площадкой зелепую крышу шатра и защи- тить путников от непогоды. Мы вдвоем, дер- жа друг друга за руки, обняли этого патри- арха горной тайги, и паши руки пе сошлись. Но мы недолго любовались этим могучим деревом, — паши взоры привлекла голубая гладь озера, раздвинувшего каменных вели- канов. По горам шла осень. Многие вершины нам казались прикрытыми пышпыми лисьи- ми шкурами, хвосты которых среди нагро- мождений скал ниспадали до самой воды. За этими веселыми горами вздымались мрачные головы, покрытые темнозелеными шалями гу- стых кедрачей; казалось, что это угрюмые матори наблюдают за бойкими молодыми до- черьми. А позади всех сверкали под солнцем спежпые лысины суровых отцов. Все это бы- ло отражено в чистом озере, пад которым стояло величественное спокойствие. Мы долго не могли оторвать глаз от этой чаруюшеВ. картины, от богатой россыпи красок в воде и на берегах. Среди золота и лазури мы ви- дели рубипы и изумруды, аметисты и топазы. — Не зря сложилась поговорка: «Алтай — золотое дно»! И пе зря алтайцы пазвали это озеро Золотым озером! — нарушил тишину мой товарищ. Он сел па край скалы и, пока- зывая па юг, спросил: — Видишь белоголо- вую гору? Ее называют Алтып-Ту — Золо- тая гора. Когда-то в древности страшный го- лод охватил весь Алтай. Один бедный алтаец нашел в горах кусок золота с конскую голо- ву. Он пронос его по всем долинам, и никто не дал ему пи одного зерна ячменя, ни одно-