Сибирские огни, 1938, № 3-4

допрется и махнет через елка в пруд, в бо- лото. И выплывет. Должот был Сорока хорониться. Пакостил он казне. Где-то помогал, а где-то грабил. Говорят, будто бы солдат какой-то старый оторвал от своей шинели медну пуговку, смял, заложил в ружье заместо нули и убил Сороку. .Только это враки. Есть у пас воп там, на прямушке, вечно голая гора. Он на той горе и скрывался со своей шайкой. Солдаты идут его брать, а он сдолал вроде подвоха. Сказал доверенному человеку: веди их той дорогой па крутизну. Солдаты пошли. Ну, что ж! С одной сторопы голо, а с другой — непроходимая тайга. Им тайгой пе пробраться. Сорока — ему все шутки, он — вроде шутил. И давай камни бросать. Камень летит — жжж! Ну, конечно, солдаты что могут сде- лать? Бились трое суток, так и но взяли. Вот это — правда. Помпю, когда парнишкой был — заберем- ся с ребятами на ту гору и кампн впиз — жжлс! — ребятам веселье... Сорока, когда загуляет, в женских пла- тьях ходил, женски голоса у него были всякие, разны голоса. Толчется в пароде. Ну, как его взять? Вершинин Иван Иванович, 53 лет. Потомственный салаирский рабо- чий, теперь инвалид, живет в Са- лаире, Г'урьевского района, Ново- сибирской области. ** Л Сорока —' мой отец. Три года мпе было, когда я остался от пего. Оп был нз деревни Лучшевой — возле Кузнецка, знаете? Он пошел страдать за ра- бочих. На три месяца его посадили за то, что с казенного покоса к жене убежал. А нз тюрьмы он скрылся. И пошел страдать. Еса- улов был его товарищ верный. Помер отец не знаю где, в бегах. Па третьем рудпшее слышал я от стари- ков, что приезжал оп к ним не раз и пе та- ился. А пе брали: тогда шли большей ча- стью за свободу, и Сорока шел за свободу. Слыхал я еще: оп был чеботарь. Управ- ляющий дал ему желтой кожи саноги сшить, а он сшил из той кожи сапоги рабочему че- ловеку, а управляющему сделал из желтой бумаги. Тот надел — они сразу в дождь и раскисли. Ну, за такое смерть полагалась. И ношел страдать Серока... Его семи лет в работы сюды забрали, руду крошить на конской шкуре. С ним Кадошпи- ков, одиогодок, взят был. Вот ему Кадошни- ков раз говорит: — С высокой крыши тебе не соскочить. Поспорпли. Отец соскочил — цел остался. Или, к примеру сказать, лошади шибко бе- гут, оп догонит и запрыгнет. И прозвали его Сорокой. Мать про пего много не говорила, только нлакала. Черемных Иван Васильевич, 74 лет. Потомственный салаирский ра- бочий, участник партизанского. движения 1918—19 гг. ** Se Отцам пашим и дедам жизпь была пло- хая, хуже некуда. В свободное время и то гоняли орешник бить. А не хочешь — под- ставляй руки, по рукам десятник луппл тро- стыо. Тальпик теперь большой, высокий, а то- гда был маленький, высоко ему пе давали расти — срезали па прутья, гонять людей скрозь строй. Сорока пе стерпел, убил одпого управляю- щего, фамилию пе припомшо. Из ружья в окно конторы стрельиул. Народ, как волна: куды захочет — туды плеснет и смоет, чего не падо ему. Так и скрылся Сорока, пропал без вести. Шестаков Василий Михайлович, 80 лет. Всю жизнь работал на Са- лаирском руднике и золотых при- исках. * * * Сестра Сороки здесь у пас жила, в Гурьев- ском заводе. Говорила она про него. Вот была па Сороку облава и взяли его в кольцо. А оп с шестом прыгал. В дупло за- скочил, повесился впиз головой. Три дня ви- сел в дупле, так и не нашли. Потом вылез, туды глядит, сюды глядит— пет никого. Уперся шестиком и в завод прыг- нул. Сестра здесь жила, так он прямо на крышу ей прыгнул. Положил на трубу день- ги, камешком придавил. Утром опа пошла по воду, смотрит — на трубе деньги лежат. Обрадовалась, понятное дело. Как эти деньги клал, то стали за ним следить. Заскочил он в Устиновку, там а убили. Устиновокой кто-то убил, когда Со> рока в лодке через Томь переправлялся.