Сибирские огни, 1938, № 3-4

ко раскийув нога, отал на широадай ©емейоой кровати с поднятым пологом. Иринка стояла у печи бледная, с широко раскрытыми гла- зами. Калина Гречанинов, перекрестившись в красный угол, поклопился присутствующим. — Отвоевались братцы, — начал он, щу- пая глазами бунтовщиков. — Ваши все свя- заны, в колодках сидят, теперь ваш черед. Старинные шасше казаки ®ое на нашу сто- рону переметнулись. Приготовили мы для вас ожерелья в три молота стеганные, а на ру- ки — перстни печатные. Выходи, отче! — обратился он к сидевшему с краю попу. — Гуща, вялей старца-богомольца. Поп покорно вышел из-за стола и протянул руки. — Ну, теперь твоя очередь! — Савва по- вел пистолетом. — Выходи, атаман, на круг. Умрихин медленно поднялся и, втянув го- лову в плечи, бросился на Савву. Пурга мах- нул дубинкой. Умрихин всплеснул руками и медленно опустился па колени. — Вяжи, Гуща! — скомандовал Кали- на. — Каждому кляп забивай в пасть, да покрепче. Васька Пермяченок покорно вылез из-за стола, поклонился Гуще, и сам подставил руки. — Вяжи, собачий служка, — проговорил Пермяченок. — Если не при нашей жизни, то при наших детях боярство осилим. Тогда мы вязать нас будем. — Тебе в попах служить, — заметил Ка- лина. — Речистый пень! Ты ему, Гуща, клеи-то побольше забей. Разбуженный шумом, пьяный Васька Леде- нев, ничего не соображая, полез целоваться к Калине. — Дружество! Всегда говорил: Калина не воеводин ушник. Калина верный казак! Связанный Васька Леденев продолжал ка- таться по полу, бормотать и улыбаться, пока ему Гуща не забил в рот кудельный кляп. Якуня давно проснулся и, не поднимаясь, удивленно смотрел, как вяжут его товари- щей. — Видно воевода осилил. — думал он. — Палач Т у т а здесь. Иринка у печки. Саввка Хмелев... Ишь на Иринку косит... Слабость сменилась злобой, кузнец поша- рил в изголовьи нож н быстро соскочил на ноги. — Получай свою долю, — крикнул он, бросаясь на Савву. Иринка вскрикнула. Савва прыгнул за стол. Калина Гречанинов ударил кузнеца по руке, нож упал к ногам Иринки. Подоспев- ший Пурга схватил сзади за шею кузнеца. Якуня свалился на колени, переметнул через голову Пургу. Савва ударил пистолью по голове кузнеца. Иринка вскрикнула, завыла и грохнулась на пол. С высоких полатей све- силась седая голова деда Якушки. — Ребятушки, что деется? — спросил он. — Ему никто не ответил. Якушка за- всхлипывал по-старчески, беспомощпо; он по- нял, что случилось недоброе. — Якуня... Ириппица... — звал он впол- голоса, — Якуня! Якупя открыл глаза. — Ирина, — позвал он. Никто пе ото- звался. По лицу текла липкая кровь, капли крови, как давленая брусника, краснели на полу. — Голову рассек, — решил кузнец и крикнул. — Ирина! — Заткни, Гриша, пасть большеротому! — скомандовал Пурга. — Бабу-то вязать? — осведомился Гуща. Савва и Калина переглянулись. Савва молча поднял Ирину на руки, положил на кровать и задернул полог. Связанных бунтовщиков покидали в ко- робья, а сверху привалили сеном. Лошади тронулись. Рядом с коробьями шли казаки. Ежегодно с коренной водой, вслед за пос- ледними льдинами, в Кавский городок при- плывал . верховской караван. С судовым ка- раваном прибывали сменные казаки, ссылоч- ные крестьяне-хлебопашцы, подьячие, руж- ники и другой разных чинов и званий служи- лый и бродячий люд. Вместе с казенным ка- раваном двигались суда торговых людей с товарами и хлебом для пизовских беспашен- ных городков. В этот год караван пришел под вечер. Вое- вода Поганов с дьяком Федором Ивановичем Тонково, боярскими детьми, казацкими на- чальниками, подьячими и духовенством кара- вая встретили на судовой пристани. С поча- том проводили на воеводский двор думного дьяка Данилу Полянского и дворянина Федо- ра Тутолмина. которые были отправлены из Тобольска в Кавский городок для сыскных дел и суда над бунтовщиками. К пим был придан новостамеиный илимский воевода Семен Лысков, следовавший на новое воевод- ство. С караваном прибыли тобольские и тюмен- ские служилые, посланные в даурский поход, нашейные крестьяне, ссылочные люди, бе-