Сибирские огни, 1938, № 3-4

Вася спал, сложившись в комок под про- стыней. На столике лежала раскрытая книга. Иван Андреевич достал очки и с трудом, почти по складам разобрал первые попав- шиеся на развернутой странице строчки: « С т а т ь я 118. Г р а ж д а н е СССР и м е ю т п р а в о на т р у д , т. е. п р а в о н а п о л у ч е н и е г а р а н - т и р о в а н н о й р а б о т ы с о п л а - т о й и х т р у д а в с о о т в е т с т - в и и с <е г о к о л и ч е с т в о м и к а- чеством». Старик задумался. — Будить пора парня-то! — прервал его Парфен. Иван Андреевич посмотрел на сына и т о - потом ответил: — Не тронь! Пусть выспится. Всю ночь сидел... Парфен весело вскинул на плечи мешок. — Пойдем тогда! — Сейчас! Догоню... Оставшись один, Иван Андреевич достал с печки старый приисковый полушубок, встряхнул его и бережно прикрыл им озяб- шего сына. НА ПРИВАЛЕ Лошади одна за другой остановились и все три потянулись мордами к широколи- стой траве. Надежда Ивановна высвободила ноги из стремян, но слезть сама не сумела и болезненной улыбкой встретила подоспев- шего на помощь Лаптева. Тот легко снял девушку с седла, осторожно поставил на ноги, помог сделать несколько шагов. Остав- шись одна, Надежда Ивановна ничком упала в траву. Лаптев же заторопился к Катю- ше — второй своей спутнице. Она так же беспомощно повисла на его руках, так же неумело сделала несколько шагов и стреми- тельно опустилась на землю. Надежда Ивановна даже не взглянула на соседку. Невыносимо ныли ноги, будто стя- нутые железными бинтами. Кружилась го- лова. Девушка прислушивалась к неровному биению сердца, к горячему токанью крови в висках. Невидевшие глаза, не отрываясь, смотрели на небо, по которому легким па- русником проплывало одинокое облако. По- том облако растянулось, стало похоже на длинную костистую рыбу и ушло совсем. Надвинулось второе... Лаптев тревожно посмотрел на обеих, но заговорил спокойно, даже весело: — Привыкать надо, девоньки! Привыкать! В тайге жить да верхом не ездить, — про- падешь. Это только в первый раз трудно, а потом ничего. Вот сейчас чайку скипятим, позавтракаем. А благодать-то какая! Где вы больше такие цветы увидите! Где таких ягод поедите! Ну, вы отдыхайте пока, а я куха- рить буду. Катюша пошевельнулась, взглянула на спутницу. Но та все так же безучастно смот- рела куда-то вверх. Она раскаивалась в том, что так необдуманно согласилась на такую ужасную поездку. Как это вышло? Ведь щень начался со- всем обычно... Как и вчера, пришла в амбу- латорию. Приема еще не было. Николай Сергеевич, главный врач, приветливо блеснул очками и опять углубился в какие-то бумаж- ки. Затараторила Феона Павловна, знакомя Надежду Ивановну с последними рудничны- ми новостями... И вдруг ворвался этот Лаптев, взволно- ванный, пыльный, в замазанных глиной сапогах, которые могли бы заменить ему удостоверение личности. Говорил он быстро и немного путанно. Чувствовалось, что всю свою речь он обдумал еще в дороге, ста- раясь сделать ее поубедительнее, по здесь, в амбулатории, все забыл и перескакивал с фразы на фразу, не связывая их в одно це- лое. Надежда Ивановна с трудом поняла толь- ко, что где-то в тайге, километров за трид- цать отсюда, в поисковой партии заболел парнишка Лаптева и сейчас лежит в забро- шенном зимовьи. Партия ушла дальше, — 1 задерживаться нельзя. А что с парнишкой делать — неизвестно. Везти на телеге — дороги нет, верхом — не усадишь: парень в бреду, мечется, да и страшно, как бы дорогой хуже не стало. Там в избушке как-никак и печурка есть и постель хорошая. — Как же ты его сейчас-то одного бро- сил? — спросил Николай Сергеевич. — Так я же мигом обернусь. Дайте ле- карства какого-нибудь, научите что делать... СиДелку, может, подыщу; в поселке своих много! Николай Сергеевич развел руками: — Да ведь больного-то посмотреть надо? Он повертел в пальцах смятый окурок и нерешительно посмотрел на Надежду Ива- новну: