Сибирские огни, 1938, № 3-4

Собрали второе совещание, на котором присутствовали Костриков, Томе и Сургонт. Обсудив все материалы, Костриков поставил остро вопрос о Сычеве: — С провокатором разговор должен быть короток. С ним надо кончить, иначе оп пре- даст всю организацию. Снова проверили все, что было известно о Сычеве, и еще более стало ясно, что Сы- чов — провокатор, послаппый томской жан- дармерией в Тайгу. Сургонту было поручено в субботу вече- ром заманить Сычева в лес. В цеху Сургонт подошел к Сычеву, ото- звал его в сторону. — Слушай, из Томска приехал человек и спрашивает у меня про партийную органи- зацию, а я ничего в этом деле не понимаю. О тебе я умолчал, но если хочешь, я ска- жу, где этого человека можно будет встре- тить. Лицо Сычева сделалось красным. На лице выступили пятна. — Узнай, да скорее. Сургонт сходил к Томсу, пробыл у него несколько минут. А когда вернулся в цех, Сычев быстро подошел к нему. — Ну, как? — Узнал. Приходи ко мне вечером да за- кройся получше, будто зубы болят, и пойдем вместе в лес. Он будет нас ждать там. Гля- ди, чтобы полиция не заметила. Человек предупреждал меня об этом. — Не боюсь я вашей полиции, — рас- смеялся Сычев. — Я зайду к тебе вечерком, только ты спрячь своих собак, уж очень опи злые. Эти слова раскрыли перед Сургонтом все- го человека. Сычев никогда не спрашивал адреса Сургонта, никогда не бывал у него на квартире, а собак знает. Значит, он уже следил за его домом. Вечером Сычев пришел к Сургонту, и опи отправились в лес. — Оружие берешь с собой? — спросил Сычев. — А зачем мне его, я и стрелять-то не умею. Они углубились в лес. Навстречу из-за кустов выбежали собаки. Сычев узнал их. —- Вот и твои собачки... Шпион был уничтожен. Когда осмотрели его одежду, в кармане у него нашли два паспорта: один на имя Сы- чева — сыпа околоточного надзирателя — уроженца Казанской губернии, 24 лет, а другой на имя Чугунова — крестьянина Са- марской губернии, 24 лет. Были и другие, изобличающие его, документы. Сычева закопали. В понедельник жандарм Зуев предупредил рабочих: — Пропал человек, будьте осторожнее. А вечером Сургонта вызвал жандарм Рек- сип. — У тебя работал поаручпый Сыче®? — Работал. — А где он сейчас? — Не знаю. В субботу был, а сегодня на работу не вышел. — А почему ты в воскресенье не рабо- тал? — У меня день отдыха как-раз прихо- дился. — Ты что ж, иа охоту ходил вчера? — Нет, со сторожем Васюрошоо дрова пи- лил. — А подручный вам пе помогал? — Нет. Я пе видел его вчера. Ночью у Сургонта произвели обыск. Вы- звали Васюренко. — Ты в воскресенье помогал Сургонту пилить дрова? — Помогал. — А когда Сургонт ходил па охоту? — Не знаю, не видал. Я пришел к нему в 8 часов утра и ушел в '8 вечера. — Никого у вас больше не было? — Нет. — Ты, Васюрепко, говори лучше правду, а то на суде хуже будет. Несколько раз обоих вызывали к жандар- мам, но пичего добиться не могли. По предложению Кострикова партийная работа на некоторое время была свернута. В Тайгу приехала группа. «охотпимв» с собаками. Они несколько дней бродили по лесу в поисках Сычева, но трупа не нашли. Костриков пешком ушел в Томск, показы- ваться ему на железной дороге было опасно. После этого Костриков не бывал больше в Тайге. Он организовывал подпольную типо- графию в Томске, был арестован и затем уехал из Томска. Через несколько лет, проезжая на поезде через Тайгу, он сумел передать зашифрован- ную записку на имя Сургонта. В ней было всего лишь несколько слов: «Готовьтесь к революции. Не забывайте уроков 1905 года. Жаль, что я не видел пи тебя, ни Томса». Сиб. огни № 3 - 4 . 1938. 7.