Сибирские огни, 1938, № 2

Несколько остяков охотно побежали к знакомому ключику и принесли воды. —• Ну, вот спасибо, — пробормотал Сте- пам, принимая воду. — Много я на своем веку самосядки курил, но такой доброй, как на Кере, нигде подоспевал. А все вода из ключика. Большую силу она дает. Не видал я такой доброй воды для винного курения. Помт долго целился из пищали. — В сердце метит... как медведя, — со- ображал Степан. Неожиданно он вспомнил, что его старая пищаль «выюит». Старик по- бледнел. Остяк целил неверно. Пули минует сердце. Раненого будут добивать. v — Ниже! — крикнул Степан. Одновре- менно метнулся огонь. Ночью у костра Сейтер нел новую ери. Медные струны руса 1 гневно звенели под быстрыми пальцами музыканта. — Разве умер остяцкий народ? Неужели мы забыли таежные тропинки, Неужели мы стали трусами И готовы бежать на край земли? Разве мы разучились клеить луюи, Неужели наши пальцы стали слабыми, Неужели в них нет силы натянуть те- тиву? — пел, раскачиваясь, Сайтер. За его спиной также размеренно качалась большая молча- ливая тень. Разве не стало орланов, Больших, белогрудых с крепкими крылья- ми, Чтобы направить полет стрелы? А копья! Длинные копья, Разящие медведя, священного старика, Не пробьют сердце русского. Разве не родятся в нашей земле Воины с крепкими ногами, Не знающими усталости. Мы не можем сказать: «нет!» — Мы не можем сказать «нет!» — под- хватили слушатели'. Целую ночь пел и т р а л на гусе Сайтер. Он кончил, когда на реке закричали гагары. На рассвете остяцкое войско двинулось на волок. Заимка пылала. Черный смоли- стый дым спорил с утренним туманом. 2. Остяцкое восстание застало врасплох кав- скнх ратных людей. Остяцкая орда быстро продвинулась к Верхнему острожку и осадила его. 1 Г у с — .музыкальный 'инструмент. Воевода Волховский от многих забот и расстройств занедужил и не выходил из сво- его дома. Подготовка к походу шла медлен- но и нескладно. Весть об осаде Верхнего острожка пере- пугала воеводу, он медленно снарядил посольство. Дьяк сочинил наказные памяти посоль- ству. Послами назначили Калину Гречанино- ва и Савву Хмелева. Калина не имел недру- гов в остяцкой земле, он никогда не был ясачным сборщиком, годовалыциком, не вел торжка, знал изрядно по-остяцки и по пья- ному делу имел кой-каких /дружков в орде. Боярские дети всегда сопутствовали 'Военные походы и посольства, поэтому Волховский сразу уважил просьбу Калины я- признал Саввку Хмелева подходящим послом. По спискам боярских детей Савва числился не последним, а поэтому сю не было зазорно послать послом в остяки. Перед отправкой, после молебна, посоль- ство собралось в воеводской горнице. Рядом с воеводой сидели Авраам Ковригин, Степан Миртыршин и Калина Гречанинов. У низких дверей горницы, расписанных по лазури золотыми звездами, переминаясь с ноги на ногу, стояли остальные участники посольства: переводчик Попугайко в новом желтом толмаческом одеянии, Савва Хмелев, Иван Пурга, ясачный сборщик, лучший зна- ток 'остяцких земель, подьячий сезжей из- бы Оп'иридон Худоногов и конный казак Ла зарь Тумак. Неторопливо, перекрестясь на образа, дьяк АрдачТион приступил к чтению посоль- ской памяти и остяцких вин. Он двое суток с великим старанием, подражая лучшим об- разцам памятей больших государевых по- сольств, составлял этот наказ, упрямо задер- живая отправку Калины Гречанинова в орду. Присутствующие наскоро махнули по по- ясному поклону в святой угол п насторожи- лись, а Попугайко, но своей вере, потер ла- дошкой нос.. «Лета 7163 1 июля в 30 день, но указу великого государя царя и великого князя, — шусавя с растяжкой, на московский лад, читал Ардалнон, — Алексея Михайловича, всей Великие и Малые и Белые Руссии са- модержца, и 'но наказу стольника и воеводы князя Афанасия Степановича Волховского с 1 7163 год — в XVII ст. летоисчисление ве- лось от «сотворения мира». Чтобы перевести на принятое летоисчисление пашей эры, сле- дует вычесть 5508 лет (время от «сотворения мира» д о «ровдества Христова»), таким обра- зом, действие происходит в 1655 году.