Сибирские огни, 1938, № 2

Игпатьичу ие в пример способнее в головах сводить!» Обличителей обвиняли в «бунте нротиву властей и существующего порядка» и сажа- ли в тюрьмы, били смертным боем, секли розгами, упрятывали в дома умалишенных, выселяли «в дальнейшие пределы Сибири». Но обличителю «все неймется». «Отдышет- ся, да сызнова за свое примется, всякого ру- гать да поносить начнет». Обличительные выступления правдоиска- телей всегда смелые, беспощадные, они все- гда направлены против кулачества'и вла- стей. Но ни Осип Дегтярев, ни Матвей Шл- гин, ни Анисим Корольков, ни Василий Долго-полов — не борцы «за мирские инте- ресы». Они не организуют «мужицких ста- чек» в деревнях, сплоченные выступления рабочих на приисках. Они — одиночки, они не видят тех сил, на (которые можно опе- реться. В их обличительных словах нет уверенности в успехе, наоборот, звучат но- ты жертвенности, пессимизм. Они выступа- ют не с 'призывом к борьбе с эксилоатато- рамя, а с моральным осуждением «всякого зла да неправды». «Мотивы правды, совести, жизни «по- божьи» обильно пронизывают теперь творче- ство Наумова, — совершенно справедливо замечает Н. Бельчиков. — Морально-психо- логическая точка (зрения заменяет собой со- циально-демократический протест». В этом оказались личные 'настроения пи- сателя, который в девятисотые годы сделал большой крен в сторону буржуазного либе- рализма., О взглядах писателя, его настроениях в девятисотых годах, чрезвычайно ярко гово- рит >его письмо Г. Н. Потанину от 21 авгу- ста 1894 года. «Не лень одолевает меня, — писал На- умов в этом письме, — а усталость, глубо- кое разочарование во всем, во всем. Вступив в жизнь в 60-е годы, тяжело, ох, как тяже- ло переживать 90-е. Я не одряхлел еще и окажу даже 'более, чувствую себя в поре сил. Материала у меня много, но работать не поднимается рука... Кругом уже все из- менилось. Пошли новые люди, а с ними и новые песни и стремления, но, к сожале- нию, не утешительные и поневоле спра- шиваешь себя, для кого я буду писать и для чего? Рисовать таких крестьян, каких рисует Н. Гарин (Михайловский) в «Рус- ском богатстве», я не -умею, да, к счастью, и не встречал таких... а рисовать таких, ка- ких видел и знаю, покажется всем выдумкою праздного воображения -идеалиста 70-х и * . . 60-х годов. И будет мой полос диссонансом среди хора новых певцов. Так уж лучше молчать, молчать, молчать». Правда, Наумов все-таки н-е молчал. Вы- ше мы уже указывали, что он ие (выпускал перо из рук почти до самых последних дней своей жизни. Произведения последних лет жизни составляют большой том. -Но все эти произведения написаны по старым впечатле- ниям, ничего принципиально нового в его творчество не (вносят. И не случайно- очер- кам -за 1895, 1896, -1897 годы он давал та- кие -подзаголовки: «Из старой записной тет- ради». П . Народническая идеализация (крестьянства помешала Наумову увидеть и, следователь- но, показать -д-еревшо во всем -многообразии происходящих в ней процессов. -Произведе- ния -его односторопни и однотонны. -Персона- жи его очерков и рассказов резко делятся на два разряда: кулак^ксплоататор — с од- ной стороны, «парод-страдалец» — с -дру- гой. Они не имеют между собой никаких пе- реходов, никаких связывающих нитей. Один из своих очерков Наумов назвал «Эскизы без тевей». Это название можно применить к многим его произведениям, это действитель- но, эскизы без теней. -Наумов не создал образов большого худо- жественного значения. -В (его произведениях не найдешь художественно за-конченвого об- раза, резко -очерченных характеров. К созда- нию их он, -собственно, и не стремился. Он рисовал не индивидуальные чшы, характе- ры, а лишь носителей тех или иных соци- альных категорий: представителей разных методов оксплоатации народа (кулак «сы- тый», «голодный», представитель туземной буржуазии, золотопромышленник и т. д.), или, наоборот, — представителей той или иной формы борьбы с экеплоатаци-ей (проте- стант, (организатор сплоченных «мирских» выступлений, правдоискатель, обличитель- одиночка). • Наумов мало обращал внимания на лите- ратурную форму -своих произведений. «Он,— как правильно отмечал Плеханов, — не культивировал своего художественного та- ланта, лишь изредка позволял ему развер- нуться во всю силу, чаще всего сознатель- но жертвуя и-м рада известных публицисти- ческих целей». Для него было важно ие то, как оказано, а что сказано. Он не стремился к тому, чтобы придать своим очеркам харак- тер зж-ончеййого художественного произведе- ния, а гнался лишь за тем, чтобы верно