Сибирские огни, 1938, № 2

оды», — говорит Джамбул жадно обступив- шей его колхозной молодежи, не знавшей ни мулл, ни байской кабалы. («Джайляу»), Если прежний Петербург, город царя, слал в ка- захские степи «лишь сабли да пули, нагай- ки да пени», то сегодняшний Ленинград Джамбул называет родным и шлет ему горя- чий привет. («Привет из Казахстана»). Если раньше кумыс, бодрящий и душистый, вли- вался лишь в глотки биев и баев, а бедняки ими желтую арычную воду, то теперь бия и баи — в могилах и за рубежами, и «по- жалуй, не пьют они больше кумыс». Теперь этот крепкий, пахнущий солнечной степью напиток вливает свежие силы в стахановцев колхозных полей. («Песня о кумысе»). Если до революции казахи, киргизы и калмыки враждовали между собой, то сейчас, в Со- ветском Союзе, Джамбул видит «'Дружбу- меж людей всех языков и всех племен». И он знает, что, когда понадобится, по знаку Ворошилова все одиннадцать республик Сою- за, цветущих, «как 'одиннадцать пышных са- дов», дружно поднимутся на защиту своей советской родины («Поэма о Ворошилове»). В широко известном стихотворении «Вели- кий сталинский закон» Джамбул сравнивает Сталинскую Конституцию со старыми зако- нами «Аллахи, Аблая» и «кровавого Нико- лая»: «'Много законов я в жизни знал, От этих 'законов согнулась спина, От этих законов слезы текли, Глубокие складки на лбу залегай. ...По этим законам детей отбирали, По этим законам людей убивали, Девушек наших, как окот, продавали. По этим законам аулы редели, По этим законам баи жирели И крепко па шее парода сиде ли. ...Слушай, Кастек, Каскеден, Каракон, Я славлю Великий Советский закон. Закон, но которому радость приходит, Закон, по которому степь плодороднт, 'Закон, по которому сердце поет, - Закон, по которому юность цветет. Закон, по которому служит природа Во славу и честь трудового народа. Закон, по которому вольным джигитам К подвигам смелым дорога открыта, Закон, по которому в праздник наш Овеяна славой родная Куляш.*) Закон, по которому едут учиться Дети аульные в школы столицы. Закон, по которому все мы равны В Созвездии братских республик страны». * Куляш Байсеитова— народная артистка СССР. В дни процесса над троцкисте во-фашист- скими предателями Джамбул слагает «Песню гнева», полную ненависти к «-трем взбесив- шимся псам» — Троцкому, Зиновьеву и Ка- меневу. «Вот они — лгут, предают, продают, Вот они — тихо на брюхе ползут, Вот они ночью — беззвездной, сырой — В Сталина целят...» Во — '«Шакалу звезды не укусить. Солнца сдбаве не погасить». «Изменники, стой!» — говорит народ, и во всех городах и аулах выносит свой еди- нодушный и беспощадный приговор: «'каж- дой собаке — в череп по пуле». Эти изменники, продающие свою родину, для "Джамбула не что иное, как змеи, тая- щиеся во мгле, в гнилых болотах, чтобы в удобный момент по фашистской команде вы- ползти и жалить в самое сердце. У этих змей — смертельные жала и раздвоенные языки, но у них короток хвост, и им никуда не уйти: все их норы и гнезда парод найдет и разрушит, и тогда «Тому, кто получит проклятье народа, Откажут в приюте и земли и воды, И горы ночлега ему не, дадут. Так 'пусть подыхает змеиная стая, 'Народы ее навсегда, проклинают й страстную, жаркую ненависть шлют». («Песня о змеях»). На последний процесс, разоблачивший троцкистсжо-бухаринских бандитов, Джамбул откликается новой гневной песней: «Унич- тожить!» Он уже не сравнивает врагов с .шакалами, змеями и собаками. Для бандитов, обагривших руки кровью Кирова, убивших пламенного Куйбышева, для тех, кто сдавил соловьиное (горло Горького и к самому Стали- ну тянулся острием своего жала, эти срав- нения слишком мягки: «Презренная падаль, гниющая мразь! Зараза от них, как от трупов, лилась. С собакой сравнить их, злодеев лихих? Собака, завьгв, отшатнется от них... Сравнить со змеею предателей злых? Змея, зашипев, отречется от них... Ни с чем не сравнить их, кровавых наймитов, Фашистских ублюдков, убийц и бандитов. Скорей эту черную сволочь казнить И чумные трупы, как падаль, зарыть!». («Правда», 7/Ш 1938 г.).