Сибирские огни, 1937, № 5-6

140 П. ЧЕРНЫХ этому вопросу, утверждая, что Некрасов, «вырубая свою статую, искал не красоты, а точного облика идеи, родившейся в нем са­ мом». Ом противопоставляет Некрасова тако­ му, как он выражается, «виртуозу формы», ка к Алексей Толстой. Это верно. Культ фор­ мы, ка к таковой, был глубоко чужд Некрасо­ ву. Но, может быть, та работа над формой, над стихом, о которой свидетельствует Боб- рищев-Пушкин, и есть настоящее искусство. Если так, то Некрасова можно считать под­ ливным мастером слова, и он действительно был им. Как подлинный мастер слова, Некрасов уделял много внимания «материальной» сто­ роне своих художественных произведений, с присущими ему упорством и настойчи­ востью, занимаясь их отделкой. Предание, будто Некрасов писал почти без черновиков, оказалось такой же басней, ка к и вымысел о той легкости, с которой Пушкин сочинял свои стихи. Сам Бобрищев-Пушкин, несколь­ ко противореча себе, приводит прекрасный образец упорной работы Некрасова над сти­ хом. Речь идет о знаменитой песне «Русь» (Ты и убогая, ты и обильная и т. д.) в пос­ ледней части поэмы, о стихах: Встали — небужены, Вышли — непрошены: Жита по зернышку Горы наношены. Два последних стиха Некрасову дались далеко не сразу. Изучение рукописных вари­ антов в этой песни показывает, что в перво­ начальной редакции это место читалось ина­ че: Горы по зернушку, Смотришь, наношены. Этот вариант был забракован поэтом (че­ го именно — горы наношены?). Он был за­ менен другим: Серебра, золота Горы наношены. Новый вариант не без основания был сно­ ва оставлен поэтом: слишком уж явно он рас­ ходился с основным замыслом и песни и поэ­ мы в целом — показать народную Русь, бо­ гатую ка к 'раз не серебром и золотом, а «правдой 'живучею» и братской сплочен­ ностью в борьбе за эту правду. Вот почему сусальное серебро и золото в конце концов должны были уступить свое место кресть­ янскому житу. Таким образом, Некрасов совсем не пренеб­ регал отделкой своих произведений, хотя форма никогда не была для пето самоцелью. Значение Некрасова в истории русской поэтической речи определяется революцион­ но-демократическим характером его поэзии. Некрасов — великий демократизатор поэти­ ческого языка, и в этом отношении он яв­ ляется прямым наследником Пушкина и пред­ течей другого великого поэта, — поэта на­ шей великой эпохи. В стихотворении «Юби­ лейное» Владимир Маяковский, высказываясь о судьбах русской поэзии и обращаясь к Пуш­ кину, говорит: После смерти нам стоять почти что рядом: вы на П е, а я на э М. Кто меж нами? с кем велите знаться? Чересчур страна м м поэтами нища.. Между -нами — вот беда — позате-сался Надсон. Мы попросим, чтоб его куда-нибудь на Щ а! А Некрасов Коля, сын покойного Алеши он и в карты, он и в стих, в так неплох на вид. Знаете его? Вот он — мужик хороший. Этот нам компания — пускай стоит. Действительно, в истории русской литера­ туры, русской поэзии и ее языка эти три имени не без основания могут быть постав­ лены рядом. П у ш к и н — Н е к р а с о в — М а я к о в с к и й ! Этими тремя именами от­ крываются три основных раздела в книге су­ деб русской поэзии в-новое время. При всех различиях между тремя поэтами можно гово­ рить и о сходстве. Каждый из них вступает на литературное поприще, как борец с рутиной, о застоем, со штампом в области поэтического выражения, за новые формы, соответствую­ щие новому содержанию, за обновление ли­ тературного языка в духе сближения с наг­ радной речью, в духе д е м о к р а т и з а ц и и его. Пушкин положил начало этому сбли'же-