Сибирские огни, 1937, № 3

Мост через реку Катунь. — Однако, спать надо, — сказал Сюгунчи и, пожимая нам руки, попро­ сил: — Товарищ, будешь в городе, зайди на станцию погоды. Привет надо сыну сказать. Сын проводника Сюгунчи Тодышева— организатор первой метеорологической станции и первый метеоролог Ойротии. надвинулась отара овец- Ее нельзя сравнить с тучей. Таких туч не быва­ ет. Передние овцы были уже около автомобиля, а конец отары не был ви­ ден. .Долина, казалось, была устлана мохнатыми овчинами и тихонько колы­ халась. — Кит! — кричит по-алтайски шо- зывает о семкинском камне, который обязательно нужно взорвать, чтобы он не мешал лесосплаву, о доннике, жел­ той люцерне и пыреях, которые, не сея, можно ежегодно собирать на аль­ пийских лугах Алтая и экспортировать во все районы страны, о колычакских золотых самородках, которые попада­ ются все чаще и чаще. Туристы, в числе которых были куз­ басские горняки и томские профессора, поспешно вытащили блокноты и стали записывать. Нет, Сюгунчи Тодышев не провод­ ник. Это хозяин, гостеприимный хозяин, который с гордос?ью и достоинством показывает гостям богатство и красо­ ту своей молодой родины. ...Я распахнул окно. В комнату во­ рвался ночной холодок гор. КАК СЛОЖИЛАСЬ ПЕСНЯ За катунским мостом тракт повора­ чивает на юго-запад и идет по долине Семы. Горы раздвигаются. Кое-где по- падаются поляны. И пахнет здесь чем- то знакомым, степным. Вдруг мы дога­ дываемся: пахнет пшеницей! Откуда она в горах? Очередная петля тракта. Машина вырывается из ущелья и перед нами открываются сопки и поля­ ны, сплошь покрытые суслонами хле­ ба. Местами пшенице тесно в долине и она дерзко громоздится к вершинам горт плещется золотыми волнами но их от­ рогам. Где-то у речки Сема стучит молотил- каГ. По сопке важпо расхаживают жнейки. Над ними носится легкой струйкой золотистая от солнца пыль хлебов. Как в Кулундинской степи! Потом возникло стадо крупнорогато­ го скота. Оно было в стороне от трак­ та, пока мы бегали к нему, на машину