Сибирские огни, 1937, № 3

и выжидающе смотрел па Дугла. Тот наморщил лоб. — Пиши: постановили... — в на­ пряженной тишипе твердым голосом начал диктовать Дугол. — Старовойта йвапа Филипповича ликвидировать как кулацкий класс, потому что он полных кровей контрреволюция, злая собака и волк на крестьянский народ, на совет­ скую власть и партию... Он дважды пы­ тался убить Кузьму Петровича Угрю- мова, идейного ’ коммуниста... Он загу­ бил несосчитанных людей, потому что 'был атаманом, по прозвищу батько Дубепь... Он спалил совместно с пред­ седателем сельсовета Князьком шесть­ десят дворов, чтоб не дать жизни кол­ хозу... Все имущество Старовойта от­ дать в вечное пользование колхозу, а семыо вон из села, кроме глухой се­ стры Татьяны, с малолетства батрачки, хотя и доводившейся Старовойту сест­ рой... — А самого его... — голос Дугла усилился, — ... убийцу, бандита, сло­ вить и через советский суд трудящего­ ся парода уничтожить: собаке собачья смерть!.. Когда Шлычек записал, Дугол повер­ нулся к людям и спросил: — Согласны? — Согласны! — хором ответило соб­ рание. — Подымай руки, кто за? — пред­ ложил Дугол. — Кто против? Нет!.. Кто ни туда, ни сюда? Нет!.. Пиши, Лука. Пиши: единогласно!.. 1Дугол утверждающе взмахнул кула­ ком и продолжал: — Теперь о других... Насчет Князь­ ка. Кто о нем доброе слово скажет?.. Нет таких?.. Мое предложение: ликви­ дировать, как сподручного и собутыль­ ника батьки Дубеня. Кто за? — Не требуется... — раздались го­ лоса. — Пиши так, все за... — Нельзя, закон требует, — отве­ тил Дугол п стал считать поднятые ру- жи. — Пиши, Лука: Князька Моисея Ва­ сильевича, бандита, пьяницу, подкулач­ ника ликвидировать... Это он ранил Кузьму Угрюмова и по указке Старо­ войта спалил шестьдесят дворов. Опричь неправды п обиды бедному человеку в селе от него ничего не видел... Все имущество отдать колхозу в вечное пользование, а семью вон из села. Са­ мого его пускай суд разберет... Так ate единогласно было принято постановление о Карпе Скобле, о сва­ те Старовойта и еще о трех кулаках. Заминка произошла, когда стали голо­ совать предложение о ликвидации Ми­ хаила Разума. Согласно и уверенно под­ нялись руки, кроме одной, Степан Ра­ зум смущенный и не знавший, куда деться от устремленпых на него глаз, не поднял своей. — Почему? — спросил Дугол. — Брат он мне, — тихо ответил Степан. Дед Калпстрат с сожалением посмо­ трел на Разума и посоветовал: — Не жалей такого брата.. Не жа­ лей змея... Дугол отвернулся от Степана и стал диктовать: — Пиши. Спекулянта свиньями, ку­ лака Михаила Разума, выступавшего всегда напротив власти и колхоза, по­ дозреваемого в том, что он помог убе­ жать Старовойту от народа... ликвиди­ ровать! Пиши дальше: за это предло­ жение голосовали все, кроме одного, отказавшегося по слабости духа, хотя человек этот нам известный — колхоз­ ник п активист... Степан, слушая Дугловы слова, по­ степенно твердел, глаза его суровели и он медленно, будто преодолевая боль­ шую тяжесть, поднимал кверху руку. — Вычеркни насчет меня, — тихо попросил Степан. — Присоединяюсь... Дугол, перестав диктовать, обернул­ ся. Рука Степана высоко была поднята над головами.