Сибирские огни, 1937, № 3

своих подозрений, но вместе с тем в нем самом все росла и росла тревога. Труп Амельки перенесли в комнату учительницы. Дед Калистрат и Ксапа два дня просидели около гроба. Амель­ ка лежал перед ними как живой, ще- кп у пего рдели свежим румянцем, будто он стыдился, что своею смертью наделал столько хлопот. На третий день разрешили хоронить. На похороны пришло почти все село. Гроб, обитый красной материей, вы­ несли из комнаты на крыльцо. Сот­ ни рук взмахнули сдернутыми с голов шапками. Четыре комсомольца подняли гроб на плечи. Стало тихо. Под нога­ ми нежно и робко хрустел снег. Над людьми таял пар. Волосы индевели. Комсомольцы дружно запели: Вы же-ертво-о-ю па-а-ли-и В борьбе-е ро-о-ко-вой... Дед Калистрат перекрестился и то­ же стал петь. Его крупное лицо, об­ рамленное серебристой сединой, отвер­ дело в суровой печали. Процессия медленно двигалась по селу. Сперва несмело и по одному, за­ тем по нескольку, затем все больше и больше присоединялись к прощальной песне мужские и женские голоса и, на­ конец, запели все. Песня поплыла по улице, окружив гроб со всех сторон мощным, волнующим потоком. ...Вы отда-али все, что мо-отли за него... У многих на глазах были слезы. XXI В доме Старовойта с утра слышался стук посуды, женский оживленный го­ вор. Во все стороны от дома текли вкусные запахп жареного, пареного, вареного, печеного. Вскоре все село знало: у Старовой­ та готовится ппр, через весь его двор перетянут красный плакат. Все ломали голову: что бы это значило? Школьный сторож дед Максим не­ сколько раз подходил к дому Старо­ войта и кричал: — На схо-о-од!.. На схо-о-о-од!.. И пи разу на его окрики никто да­ же пз окна не выглянул. Наконец, дед закричал так, будто созывал людей не на сходку, а на пожар. На улицу выскочила измазанная маслом жена Старовойта и без дальних разговоров поднесла деду под нос «дулю». Дед шарахнулся в сторону. — Кричи, не кричи, тебя пе позо­ вем!.. Нужен ты нам!.. — вЫпалида она и скрылась. Изумленный, обиженный дед подбе­ жал к окнам, сложил ладони у рта ру­ пором и на всю улицу закричал: — Кулаки-и!.. Кровососы-ы!.. Отпа- новалн свою маслену... Мы вас! Я вас... На улицу вышел Старовойт. Дед сра­ зу замолчал, его лицо угодливо заулы­ балось, и шапка, как будто живая, са­ ма сползла с головы. Старовойт тоже снял шапку и низко поклонился деду. Тот остолбенел от удивления. «Что за притча? Я его кулаком, кро­ вопивцем, а он поклон мпо...» — Слухаю вас... Иван Липч... — смущенно ответил дед. Старовойт бледпо улыбнулся и вдруг, к большой радости деда, пред­ ложил: — Зайдем... погрейся.... для торже­ ственного в моей жизпи,дпя... «Едят тя мухи, не иначе, как быть тебе, Максим Демидович, пьяным седин в лоск!» — обрадовался дед и, выпя­ тив грудь под рвапым зипунишком, по-петушипому бойко отрапортовал: — С полным удовольствием, това­ рищ Иван Липч!.. с вами выпить я за­ всегда... и от всей души... Войдя в дом, дед растерялся. На столах, расставленных по всей комна­ те, возвышались горы яств и среди них бутылки. Над всем этим добром плавали вкуснейшие запахи. Несколь­ ко женщин, разряженных в празднич­ ные костюмы, метались вокруг столов. «Неужто сына женит? — удивился дед. — Как же я-ro этого не знал?». Старовойт налил стаканчик водки и поднес деду. Дед залпом выпил, обтер губы ладонью, крякнул и уперся раз­ горевшимися глазами в ближнюю бу­ тылку, ожидая повторного подношения. — Больше не дам, после позову, — отказал Старовойт. — Благодарствуем!.. — с явным со­ жалением буркнул дед. Старовойт молчал. Его жена метала в деда такие взгляды, что с ними страшно было встретиться. Остальные бабы ехидпо поджимали губы, вспоми­