Сибирские огни, 1937, № 3

«Его бы!..» Но он знал — против Старовойта были Угрюмов, Дугол, Калистрат и многие' другие. Стяжкин не решался еще высказывать кому-нибудь эту свою мысль, он проверял ее, наблюдал Ста­ ровойта и, наконец, пришел к выводу: «К чорту трусливые разговоры Угрю- мова. Старозойта—в руководители. Это культурник, замечательный хозяин...». К концу четвертого дня Стяжкин почувствовал сильную усталость. В списке стояло шестьдесят два крести­ ка против фамилий крестьян, вступаю­ щих в колхоз. Можно было отдохнуть, поспать из пяти ночей одну. Стяжкип вышел на середину сельсо­ ветской избы, потянулся, отчего за­ хрустели кости, и зашагал из угла в угол. Улыбка гордого успокоения за­ играла на его лице. И то ли от моло­ дости, то ли от чрезмерного возбужде­ ния, он, Стяжкин, несмотря на уста­ лость, вдруг запел: Смело, товарищи, в но-огу, Духом окрепнем в борьбе-е... И невольпо Стяжкин, гордясь собою, сравнил себя с Угрюмовым. Угрю­ мов — герой, Угрюмов — настоящий большевик в прошлом, теперь свих­ нулся, спасовал перед трудностями, подался вправо... «Он мужика боится...» — с иронией подумал Стяжкин и помрачнел. Ему стало жаль Кузьму: «Эх, Кузьма, Кузьма!.. Были мы с тобой друзьями... Какими друзьями бы­ ли!.. А теперь что?..» За эти четыре дня он пп разу не разговаривал с Кузьмой, он старатель­ но избегал его, и неизбежность встречи, не сулившей ничего приятного, волпо- вала п злила. Глубокая складка снова залегала на его лбу, и гневный огонек заметался в глазах. Стяжкин стиснул зубы и, чтобы успокоиться, направил­ ся на улицу. В сенях он столкнулся с дедом Ка- листратом. — Куда, дед? Дед сурово посмотрел на Стяжкина и молча прошел в избу. — Напротив я. Выпиши меня из колхозу, — твердо и прямо потребо­ вал дед. — Тебя кто — Кузьма научил? — сразу вскипел Стяжкин. Дед не ответил. Осип Дугол, председатель колхоза, растерявшийся от неожиданного на­ плыва в колхоз, сперва было отказал некоторым в приеме. Тогда его выз­ вал Стяжкин и велел принимать всех, у кого на заявлении будет его резолю­ ция. Дугол возражать но посмел, но все-таки решил посоветоваться с Кузь­ мой. Нашел он Угрюмова в школе и, переговорив с ним, бросился снова к Стяжкину, в сельсовет. Дугол пришел в сельсовет как раз в то время, когда взволнованный Стяж­ кин паседал на деда> — Ты, дед, ненрав. И Кузьма не­ прав. Должпы вы понять, что нельзя Шлычка оставлять единоличником. Нельзя!.. Ведь ему ж от колхоза добро только будет!.. Дед молчал, свирепо шевелил бровя­ ми, его глаза блестели и, чтобы дать какую-нибудь работу рукам, он разгла­ живал бороду, оттягивал ее далеко от подбородка. Стяжкин видел, что его слова пе до­ ходят до старика, и это ого злило. Не обращая внимания на вошедшего в из­ бу Дугла, он продолжал убеждать деда: — Посуди, — Шлычок кровь за со­ ветскую власть проливал, наш, пре­ данный человек, а вот в колхоз пе хочет итти... Ну, как с ним?.. По-твое­ му, пускай бедовать остается? Пускай кулаки его обрабатывают?.. Нет, его нужно толкиуть в колхоз, может и больно ему это, а толкнуть. В колхозе он мигом найдет свое место, как рыба в воде... I Дед Калистрат пе соглашался ни с одним словом Стяжкина. «Меня, батрака, равнять с Старовой- том?.. — думал он. — Мужика в кол­ хоз — силком?.. Да у тебя, видать, за- место головы чурка дубовая, вот как!..». Стяжкин злился, хотя чувствовал ■— озлобление неуместно в споре с дедом. Дед — не Угрюмов. Чтобы разубедить деда, нужно нащупать главную нить его дум, надежд. Но этой нити Стяж­ кин найти не мог. В глазах деда по- прежнему гнездились гнев и упорство. Наконец, дед заговорил. — Слушай меня, слушай, я уже старый...