Сибирские огни, 1937, № 3

В кипящий ли Париж, туда ли, нако- _ т нец, Где Тасса не поет уже ночпой гре­ бец, Где древних городов под пеплом дрем­ лют мощи, Где кипарисные благоухают рощи, Повсюду я готов. Поедем... Николай боялся выпустить Пушкина из-под своей жандармской опеки. Ров­ но через 10 дней Бенкендорф написал ему издевательский ответ: «Спешу известить вас, что его вели­ чество государь цмператор не удосто­ ил снизойти на вашу просьбу посетить заграничные страны, полагая, что это слишком расстроит ваши денежные де­ ла и в то же время отвлечет вас от ваших занятий. Ваше желание сопро­ вождать нашу миссию в Китай также не может быть удовлетворено, так как все служащие уже назначены». Хотя Пушкин и говорит в своих сти­ хах, что ему все равно, куда ехать, лишь вон из России, его выбор пал на Китай не случайно. Прежде всего, тут, конечно, могло играть роль естествен­ ное желание встретиться с друзьями, братьями, товарищами, запертыми в сибирской ссылке. Путь в Китай шел через Сибирь, через западное Забай­ калье. Как раз к этому времени дека­ бристов перевели из Читы в Петров­ ский завод. Чтобы попасть в Петровский завод, Пушкин должен был миновать Селенгинскую крепость, которую в на­ чале 18-го века возводил прадед поэта со стороны матери Абрам Петрович Ганнибал. Находясь в сибирской ссыл­ ке, он был послан из Тобольска на китайскую границу для строения та­ мошних укреплений. В Селенгинске Гайнибал (инженер-строитель француз­ ской выучки) составил план и профиль предположенного города: может быть ему же принадлежат планы крепостей в Кяхте и Троицкосавске (см. об этом у Вегнера «Предки Пушкина», 1937). Но у Пушкина к Китаю был и само­ стоятельный интерес. В 1826 году, когда Николай вызвал поэта из михайловского плена, вернул­ ся из заточения в Валаамском монасты­ ре знаменитый синолог Иакинф Бичу­ рин. Он был назначен переводчиком в азиатском департаменте при министер­ стве иностранных дел. Панаев в своих мемуарах рассказывает о встречах Пуш­ кина с Иакинфом на субботах князя Одоевского, где Бичурин в своем под- рясншсе, имевшем вид длинного семи­ нарского сюртука, «ораторствовал а Китае, превознося до небес все китай­ ское». В библиотеке Пушкина сохрани­ лись две книги Иакинфа — «Описание Тибета в нынешнем его состоянии с картою дороги из Чен-ду до Лхассы» (СПБ, 1828) и «Сань-Цзы-Цзин—трое- словие с литографированным китайским текстом» (СПБ, 1829); на книжках ав­ тографы Иакинфа: «Милостивому госу­ дарю моему Александру Сергеевичу Пушкину от переводчика в,знак истин­ ного уважения. Апрель 26/1828», «Алек­ сандру Сергеевичу Пушкину от пере­ водчика». Статьи Иакипфа Бичурина Пушкин печатал в «Литературной газете». Там же появилась сочувственная рецензия на «Сапь-Цзы-Цзин». В примечаниях к «Истории Пугачева» Пушкин восполь­ зовался неопубликованным еще в то- время отрывком из работы Бичурина о калмыках, предварив цитату следую­ щей оценкой роли Бичурина в изучении Востока: «Самым достоверным и беспристраст­ ным известием о побеге калмыков обя­ заны мы отцу Иакинфу, коего глубо­ кие познания и добросовестные труды разлили столь яркий свет па сношения наши с востоком». Излагая историю побега калмыков, Пушкин ссылается на две китайских работы — очевидно, пользуясь опять- таки рукописью, а, может быть, и устной консультацией Иакинфа. По вопросам китаеведепия в библио­ теке поэта мы находим книгу манчжу- роведа Леонтьева: «Букварь китайской, состоящей из двух китайских книжек, служит у китайцев для начального обу­ чения малолетних детей основанием.. Писан на стихах и содержит в себе много китайских пословиц» (СПБ, 1779). Из старых французских (до 1829 года) сочинений о Китае в библиотеке Пуш­ кина были Барроу — «Путешествие в Китай» (Париж, i805), Бель д’Атер- мони — «Путешествие из Российского Петербурга в различные страны Азии; в Пекин, с посольством, отправленным царем Петром Первым, в Канси, импе­ ратору Китая» (3 тома, Париж, 1776). Была у Пушкина также английская двухтомпая работа Кочрейна «Рассказ