Сибирские огни, 1937, № 3

одушевленных предметов — от автора и пе в стиле рассказа. Антропоморфизм не всегда уместен». Позже Алексей Максимович неодно­ кратно возвращался к вопросу об ан­ тропоморфизме, указывая, что изгнать антропоморфизм из искусства словес­ ного нельзя, но что он должен приме­ няться в наиболее простых и понятных формах. Борясь против «красивостей», Алек­ сей Максимович в то же время считал, что описание должно быть красочным и звучным. Отчеркивая два абзаца, где я говорил о прибытии парохода, о разгрузке и нагрузке его, Горький отмечает: «Сухо и протокольно». В другом месте, которое я считал центральным в части «философии» рас­ сказа, А. М. написал: «Растянуто». Когда я критически подошел к рас­ сказу, то оказалось, что «философия», которую я вложил в уста единственно­ го интеллигента в рассказе — земле­ мера Виктора Михайловича, действи­ тельно растянута, в ущерб развитию действия рассказа. Остановлюсь еще на одном указании, которое может пригодиться молодым авторам. Для того, чтобы добиться некоторой приподнятости рассказа, я очень часто начинал фразу словом «и». Например: «И оттого, что все делалось в одно и то же время... И каждый раз... И в та­ кие моменты...» и т. д.. Алексей Максимович настойчиво под­ черкнул все ненужные «и» красным карандашом. Тогда для меня совершен­ но отчетливо выступило это несчастное «и». Красный карандаш Горького за­ ставил меня основательно покраснеть. Позже я где-то читал высказывания Алексея Максимовича относительно зло­ употребления словом «и»1. Он опреде­ лил: «Получается какое-то лошадиное ржание». Общее заключение Алексея Макси­ мовича по рассказу «В земле обетован­ ной» было для меня не особенно бла­ гоприятным. В конце рукописи написа- по: «Рассказу, значительному по теме и по теме — очень удобному для сборни­ ка, мешает манерность формы, отсут­ ствие цельпости в языке. Требуется много работы над этим. Данило Аникин — неинтересен и, как-будто, лишний. Важны Андрей и Лаврентий, но она не дописаны». А. Пешков. Издание «Сибирского сборника» не было осуществлено. Но лично для меня попытка участвовать в сборнике име­ ла огромное значение. Обычно редакции нам отвечали: «рассказ не подходит» или «рассказ будет напечатан в следу­ ющем номере». Эти ответы ничего не давали, ни к чему не приучали. Замечания Алексея Максимовича о необходимости тщательного отбора и правильной расстановки слов, соответ­ ствии их с общим, стилем рассказа, с описываемой средой — эти элементар­ ные требования техники писательского ремесла — были для меня откровением. Я находился тогда под сильным влия­ нием произведений Леонида Андреева, переняв внешнюю манерность его пись­ ма. Отзыв Алексея Максимовича помог мне в значительной мере излечиться от этой болезни. 1 В 1907 г. Алексей Максимович в письме к литератору Д. Айэману писал: «Вы не замечаете, что у вас в этом рассказе слишком обильно посеян союз «и»? Читая вслух — получается некий некрасивый визг — и-и-и-и». А в' статье «О писателях-самоучках», написанной в 1911 г . , о чрезмерно ча­ стом употреблении союза «и» Горький говорит следующее: «Авторы берут манеру Андреева начи­ нать фразу союзом «и» и безуспешно стараются придать языку -однотонный, гипнотизирующий ритм, свойственный стилю Андреева».