Сибирские огни, 1937, № 2

поворотив, осмотрел заплатанные на заду и висевшие ментом штаны, домотканного полотна рубанису, треснувшую на плече, и ветхую, с растрепанным козырьком кеп­ ку, боком брошенную на угловатую го­ лову. — Ну, а ты, дядьжо Осип, — обра­ тился Кузьма к Дугау, — признал? — Как не признать? Соседи, ведь... — ответил тот и в свею очередь спросил: — Совсем, ай на побывку? — Пока па полтора месяца, в отпуск с завода, а там увидим, покажут дела... —• Какие дела, раз в гости приехали? — И в гостях дела найдутся. Вот, на­ пример, о колхозе подумаем... — ответил Кузьма и посмотрел при этом на Луку. Тот отвел глаза в сторону. Кузьма засмеялся: — Не по душе колхоз? Лужа криво улыбнулся. — Ну, ладно, не будем сейчас об этом говорить. Твой сьгнок, как его... —• Федька... — подсказал Лука. —■Во-во, Федыка... Жив? здоров? Пом­ нишь, каждый день его вспоминал? Лука просветлел. —• Федька у меня герой... Косит уже... Комсомолец... А ты холостой еще? — Холостой. Думаю тут ожениться... — Невесты у нас есть! — подхватил Лука. — К примеру, его Маша, — ука­ зал на Дугла. — Первая девка на селе!.. — Согласен, дядька Осип? — усмеш­ ливо спросил Кузьма. — Ее пытайте, Кузьма Петрович. А девжа, дай бог каждому такую, — отре­ комендовал Дугол свою дочку. Через полчаса Кузьма был в селе. Среди густо застроенных дворов сиротли­ во ютилась на голой усадьбе его низень­ кая косая хатенка. Из трубы поднималась робкая струя дыма. Сердце заныло. Хоте­ лось перелететь через мост, через десяток дворов и поскорее очутиться дома, обнять мать. «Какая она теперь?». По письмам, да еще писанным ружами малолетних деревенских грамотеев, не определить, какой она стала. «Наверное совсем, совсем старая?..» Было и радостно, и горько. Эти чувства заполонили его всего. Во всем, что вспо­ миналось в эти короткие минуты, мать была самым дорогим, самым близким су­ ществом. Занятый этими мыслями, Кузьма не за­ метил, как его догнал Старовойт. Внезап­ но из-за спины возникла конская голова и над самым ухом рявкнуло: — Р-р-р-р-ы-ы... Кузьма отпрянул в сторону. — Здр-рясь-с! — неестественно глу­ хим голосом отрубил Огаровойт и впился в Кузьму настороженными глазами. Бывшего своего хозяина Кузьма узнал сразу. Изменился тот мало. Удивительным было другое. Огаровойт вдруг побледнел, как стена, его ружи задрожали и весь он сжался, как бы готовясь к бегству в лю­ бое мгновенье. Это Кузьму насторожило. — Не ожидал? — не ответив на при­ ветствие, спросил он. Старовойт вздрогнул и с несжрываемым страхом заглянул в глаза Кузьме. Ни жалости, ни смеха в них он не увидел. Кузьма смотрел пристально и су­ рово, будто стерег зверя. «Узнал...» — с нарастающим страхом решил Старовойт и все, что было перед глазами, вдруг иошыло, заколебалось, стало падать на бок. Не отдавая отчета в том, что говорит, он ответил: —■ Боюсь... Настороженность и недоумение Кузьмы выросли. Старовойт это заметил. «Не узнал!» — мелькнула спаситель­ ная догадка. Мгновенно все очутилось на своих ме­ стах и ЙЛух уловил веселые посжрипы рессор. Огаровойт снова почувствовал в себе силу. Опасаясь от подозрений, кото­ рыми был полон Кузьма, он натужливо улыбнулся. — Власть, видится, большую держите, Кузьма Петрович? —• Да, кой-кого могу обидеть... Угроза не испугала Огаровойта, а, на­ оборот, успокоила. «Не мог он тогда разглядеть меня — глаза-то кровью были залиты. Память, поди, отшибло сразу». А вслух оказал степенно: — Без обид нельзя, Кузьма Петрович. Жизнь другим путем пошла, недовольных много... — И, не знал, куда деваться от нахлынувшей радости, вдруг предложил: — Садитесь, подвезу... Глаза у него теперь блестели весело и лукаво. Кузьма промолчал, почувствовав в его словах вызывающую насмешку. — Прощайте тогда! — Старовойт свял картуз н приветливо помахал им над го­