Сибирские огни, 1937, № 2

нетео, презираем его слова, знаем, что он за птица. Возникала было мысль о подаче рапорта, по решили подождать вас. Все это очень неприятно! Вам от меня и дру­ гих товарищей привет. Жаль, что сегодня не состоялась налга встреча на стадионе». Эта записка и растрогала и еще более расстроила Линя. «Ждут меня, а я... Эх! Одна®), идешь ты, Линь, на малых оборотах и теряешь скорость. Хорошо ли ты все это сделал? Кажется, что и нехорошо ты это сделал, Линь. Плохо сделал и неспокойно что-то у тебя на сердце». — И даже была у не­ го такая минута, когда он уже схватил фуражку и совсем было решил идти назад, в штаб, но... минута прошла, а Линь остался. «Будь, что будет, — махнул он Рукой, — но Катю выдавать не буду. Ре­ шаю молчать... Будь, что будет!» Ничего удивительного и невозможного в этом 'решении не было. Случается, что че­ ловек, подавленный какой-нибудь особен­ ной заботой, впервые встретившейся на пути, не может трезво оценить событий. Так и Линь. Громадная «ложностьлюдских отношений, не всегда ясный смысл поступ­ ков, продиктованных тайными побуждени­ ями, — смущали его простое сердце. Он был слишком прямолинеен я непосред­ ственен, искренен и прост, чтобы терпе­ ливо и расчетливо противодействовать каждому ходу противной стороны. Он мог ринуться на врага в открытую, но когда враг впутал близкого человека, — вся­ кая решимость оставила его, он только повторял свое: — Молчать и ждать... Ждать и мол­ чать... А когда придет время, так прище­ мить хвост, чтобы и не вылез... х ■ ; В (двенадцатом часу ночи пришел домой Рейтер, усталый после работы, но в свет­ лом и бодром настроении. Дорогой он весело насвистывал, погля­ дывал на встречных девиц, возвращавших­ ся с кавалерами из сада, и'Думал, что счастье лишь тогда — счастье, когда человек знает, что он сумел стать полез­ ным людям, понят и любим ими. Одино­ чество, жизнь только для себя, жизнь пу­ стоцвет — вот яма!.. В их общей комнате с Линем еще горел евет. Рейтер осторожно приоткрыл дверь и перешагнул порог. На койке, вытянувшись во весь рост, лежал Линь, покрытый про­ стыней. Его глаза были закрыты. При взгляде на него Рейтера поразила очень заметная при электричестве впалость щек и целая сетка мелких морщин около глаз. «С чего бы это его так...» — насторо­ жился Рейтер. Они очень хорошо изучили привычки друг друга. Но сегодпя как-то все полу­ чилось по-иному. Линь только притворял­ ся, что спал. Рейтер тоже не ушел, как обычно, к себе за ширму, а присел ж обе­ денному столу. К тому же, как только он появился, — в комнате повеяло приятным сильным ароматом, вызвавшим у Линя воспоминания детства, раздольных пойм, солнечных жарких сенокосов. Линь потя­ нул в себя носом воздух и чуточку при­ открыл глаза. «Когда это он душиться стал?» — с любопытством подумал командир. Рейтер сидел к нему боком. На стене отражалась его огромная лохматая тень. В 'руке он держал два яркокрасных геор­ гина, должно быть только-что сорванных с гряд. Капельки влаги еще поблескивали среди нежных пушистых лепестков, слов­ но бусенинки. — Это тебе, — проговорил, улыбнув­ шись, Рейтер, когда заметил, что Линь смотрит на него, и встал. Тот так и при­ вскочил на постели. — Мне?! — мелькнула радостная до­ гадка, что цветы прислала Катя. В эту минуту она стала ему еще ближе, еще роднее. Но Рейтер сказал: — На Гарбута зависть взяла. У него в комнате всегда цветы. Почему бы, думаю, и нам не перенять культурную привычку? Зашел на станцию... купил... — A-а... Я думал и правда мне. — Так и тебе тоже! — Да, да... — и Линь опустился на подушку. Некоторое время тишину комнаты пре­ рывало только гудение самолетов, проле­ тавших иной раз так близко, что весь дом сотрясался до корня, стекла издавали жа­ лобный стон. Линь опять закрыл глаза и даже всхрапнул, чтобы поторопить своего друга идти за ширму и тушить свет. Однако, его уловка не удалась. — Федор, — услышал он голос Рей­ тера и ощутил его руку на своей груди. Рейтер присел к нему на конку. — Давно